— Зато у меня два двоюродных брата и две двоюродных сестры. Так что мне не одиноко, уж поверь!
Анжело призвал класс к порядку, а затем стал показывать символы по второму кругу — только на этот раз он давал ученикам возможность самим выкрикивать названия фигур, которые проступали на его коже. Половину из них Ялда уже забыла; некоторые символы казались совершенно незнакомыми, а их имена — настолько же непостижимыми. Но даже когда оглушительный хор сменялся нерешительным шепотом, всегда оставались трое или четверо учеников, готовых дать правильный ответ.
Когда Анжело объявил, что на сегодня занятия окончены, Ялда расстроилась; она знала, что прежде всего ей придется научиться читать и писать, но пока что не смогла преодолеть даже первый шаг своего ученического пути.
— Где ты живешь? — спросил Фульвио, когда они вышли со школьного двора.
— На нашей ферме, к востоку от поселка. А ты?
— На западной стороне, — ответил он. — Мой отец владеет перерабатывающим заводом, так что рядом с ним мы и живем.
— И что на нем перерабатывают?
— Топливо для грузовиков.
Ялда была заинтригована, но свое любопытство сдержала; хорошим тоном было вначале спросить собеседника о его семье.
— А твои двоюродные брат с сестрой?
— Они живут поблизости. Семья моего дяди тоже работает на заводе.
Ялде не хотелось сразу же расставаться со своим новым другом, точь-в-точь следуя маршруту, который она прошла вместе с отцом; она решила придерживаться золотой середины и, продолжая беседовать с Фульвио, направилась на юг. Наконец, они добрались почти до центра поселка.
— Может, срежем через рынок? — спросила она. У нее не было денег, но она была бы рада даже просто прогуляться мимо лотков, пытаясь угадать ингредиенты экзотических блюд или происхождение разных необычных безделушек.
— Конечно, — ответил Фульвио.
Едва они успели нырнуть в толпу, как Ялда заметила полный лоток искусственных цветов, сделанных из отполированных полупрозрачных камней. И хотя они едва будут выглядеть столь же эффектно ночью, — решила Ялда, — свет послеполуденного Солнца на их гранях действительно напоминал сияние цветочных лепестков. Проходя мимо лотка, она продолжала рассматривать искрящиеся диковинки своим задним зрением, но потом увидела впереди цветовой круг; углубления, окружавшие его деревянный диск, были заполнены яркими порошками разных оттенков. Лоточница демонстрировала их качество покупателю, изображая на своей ладони несколько рельефных узоров, а затем, спрыснув каждый из них разным красителем, прикладывала к листу бумаги.
— Как насчет земляных орехов? — предложил Фульвио.
— Ты о чем? — Когда Ялда к нему обернулась, Фульвио уже оплатил покупку и передал ей лепесток, который был свернут в форме конуса и заполнен дорогим деликатесом.
— Но…
— Не волнуйся, я взял два. — Фульвио показал ей вторую руку.
— Спасибо.
Расточительность Фульвио поставила ее в неловкое положение, но ей не хотелось показаться грубой. Она попробовала орехи. Вкус был довольно сильным и по ее ощущениям несколько странным, однако через мгновение она все-таки решила, что он ей нравится.
— Кажется, они не из этих мест, — заметила Ялда.
Фульвио весело зажужжал.
— Их привозят из Сияющей Долины, за три пропасти отсюда; это практически на другой стороне света.
— О.
— Сначала поездом от горы Отдохновения до Нефритового Города и Красных Башен, потом на грузовике до Разбитого Холма и Солярита, а уже оттуда — сюда. — Фульвио говорил так уверенно, будто сопровождал этот груз лично. Должно быть, восхищение Ялды было видно по ее глазам, потому что затем он в порядке объяснения добавил: — Я все время слышу разговоры водителей, когда они покупают горючее.
— Я бы хотела стать водителем грузовика, — сказала Ялда.
— Серьезно? — в голосе Фульвио не было пренебрежения, хотя подобный выбор его, судя по всему, удивил.
— А ты для чего учишься? — спросила она.
— Чтобы работать на заводе своего отца.
— Разве он не может тебя научить?
— Он может научить меня тому, что знает сам, — объяснил Фульвио, — но он хочет, чтобы у меня была возможность сменить профессию, заняться чем-то другим, если придется.
— Например?
— Кто знает? — ответил он. — Может быть, тем, о чем раньше никто даже не слышал.
Когда они распрощались, Ялда стала смущенно разглядывать сверток земляных орехов, подаренных Фульвио. Она съела только половину и теперь думала, стоит ли поделиться остатками со своей семьей. Но при таком количестве людей порции бы получились слишком маленькими; к тому же показывать столь щедрый подарок ей было просто неловко. Направляясь к восточной дороге через парк, она поспешно затолкала орехи в рот и бросила пустой лепесток на землю.