— Я ее научу читать саги по памяти, — пообещал Джусто. — Это ее отвлечет от посторонних мыслей.
Ялда в ужасе отшатнулась; Дарио рассказывал занимательные истории, но Джусто мог полночи молоть чепуху, перечисляя сомнительные достижения дюжины занудных героев.
— Дело не только в том, что ей становится скучно работать на ферме, — сказал Вито. — Если она останется здесь, то никогда не найдет себе супруга.
— А это так важно? — удивленно возразил Джусто. — Она работает за четверых детей. К тому же она не единственный твой шанс заиметь внуков.
Ялда громко зашагала вверх по пандусу и высыпала содержимое тележки в контейнер; когда звук падающего зерна затих, разговор уже был окончен.
К тому моменту, когда Ялда забралась в постель, спала даже Аврелия, у которой уже не осталось сил для привычного обмена шутками и колкостями, прежде чем к ним присоединялись взрослые. Ялда лежала, разглядывая летящие звезды — шлейфы историй без лишней помпезности и фанфаронства, которые просто дожидались момента, когда она научится понимать их язык.
Но никто не ходил в школу только ради удовлетворения собственного любопытства; школа давала новые навыки, которым нельзя было научиться в семье. Фермерские дети, которые ходили в школу, уже не возвращались на ферму. Они уходили в большой мир и навсегда оставляли старую жизнь в прошлом.
Вечером, в последний день сбора урожая грузовик скупщиков вернулся за зерном. Ялда стояла и наблюдала, как Вито и Джусто вместе с Сильваной, водителем грузовика, пытались приспособить пандус, с помощью которого жнецы засыпали зерно в контейнер, для решения новой задачи — затащить сам контейнер на платформу грузовика.
Они размотали цепи, соединенные с лебедкой на грузовике, и прикрепили их к краю контейнера. Когда машина загрохотала, и лебедка начала вращаться, из трубы грузовика вылетел целый сноп искр, которые разлетелись в стороны и исчезли в темноте, как лесные зудни, которые взлетали с кожи Дарио.
Контейнер уже нависал над краем пандуса, готовый вот-вот перевернуться и упасть прямо на платформу, когда двигатель неожиданно заглох. Сильвана выпрыгнула из кабины и, потянув на себя крышку на боку машины, открыла люк.
Ялда зачарованно разглядывала механический лабиринт. Увидев ее, Сильвана дружеским жестом подозвала Ялду поближе.
— Это горючее, — объяснила она, снимая крышку с емкости, заполненной оранжевым порошком. — А это либератор. — Спереди, из емкости поменьше, подавалась серая пудра. — Горючее хочет стать светом, но не может сделать это в одиночку. А вот если смешать его с либератором… — Сильвана соединила ладони, а затем быстро развела их в стороны. — Они оба превращаются в свет и раскаленный газ. Газ толкает поршень, который заставляет вращаться коленчатый вал. А шестерни передают это движение либо колесам впереди, либо лебедке.
Ялду учили не приставать с вопросами к незнакомцам, но великодушие и энтузиазм этой женщины придали ей смелости.
— Почему она перестала работать?
— Я думаю, обычная закупорка. — Под двумя баками находился смотровой люк поменьше; открыв его, Сильвана стала простукивать трубу от одного конца до другого. — Закупорку можно найти по звуку. Ага, вот здесь.
Она несколько раз постучала пальцем по одному и тому же месту, чтобы продемонстрировать приглушенный звук, а затем достала из кабины молоток и врезала по трубе с пугающей силой. Внутри грузовика что-то дрогнуло, и из трубы снова вылетели искры, но на самом деле машина толком и не завелась; просто застрявшая порция горючего, наконец-то, исполнила свое предназначение.
— А что это за искры? — спросила Ялда.
— Если компоненты смешаны не совсем правильно, — ответила Сильвана, — то часть топлива выходит вместе с газом, продолжая гореть. — Она пошевелила рукоятку под емкостью с горючим и повернула ее на едва заметную величину. — Это регулятор выпускного отверстия в баке. Его приходится корректировать по мере того, как на трубах оседает налет.
Сильвана вернулась в кабину, завела двигатель и перетащила контейнер на платформу. Затем Джусто помог ей закрепить груз на время путешествия.
Когда грузовик уехал, Джусто подошел к брату.
— Какая трата сил — обучать этому женщин, — заявил он. — Через несколько лет придется искать ей замену.
Вито ничего не ответил. Ялда подумала о докторе Ливии; в поселке ходила новость о том, что у нее родились дети, и теперь с ее бывшими пациентами встречался ее отец. Вернувшись из леса, Ялда верила, что доктор Ливия дала Дарио никудышный совет, но потом стала задумываться — быть может, предлагая ему отправиться в лес, она на самом деле хотела обезопасить семью умирающего от излишнего риска, ведь с настоящим диагнозом они, вероятно, просто не смогли бы смириться.
Люцио и Люция принесли караваи на ужин. Время было позднее, и все устали; они ели, распластавшись на примятой земле, где раньше стоял контейнер с зерном. Завтра все семейство отправится в поселок, чтобы отпраздновать и потратить часть денег, вырученных за урожай. Хоть Ялда и гордилась своей ролью, ее мучило странное чувство сожаления о том, что все уже закончилось; стоило ее телу привыкнуть к работе, как она уже была позади.
Внезапно небо прочертила светящаяся линия. Длинная и тонкая, ослепительно яркая и разноцветная, она исчезла за горизонтом прежде, чем Ялда успела чирикнуть от изумления.
Первой заговорила Клавдия:
— Что это было?
— Падающая звезда, — ответил Джусто. — Падающая звезда, быстрая и низкая.
Ялда стала ждать, пока отец его не поправит; Вито много раз показывал ей падающие звезды, и выглядели они совсем по-другому. Она закрыла глаза и попыталась воскресить промелькнувший образ. Полоса света появилась и вновь исчезла за одно мгновение, но Ялда была уверена, что четко видела последовательность сменяющих друг друга цветов — шлейф наподобие звездного, только гораздо длиннее. Падающие звезды представляли собой каменные глыбы, которые проносились сквозь воздух, случайно оказавшись на пути мира людей; их свет не мог разделиться на несколько цветов, ведь для этого им не хватало скорости. Их след был всего лишь пожаром, который, разгоревшись в воздухе, продолжал пылать пару мгновений, пока звезда не исчезала из вида.
Но когда Вито так ничего и не сказал, Ялда не смогла сдержаться.
— Это не падающая звезда, — сказала она. — Она летела слишком быстро.
— Откуда ты это знаешь? — строго спросил Джусто. — А если она пролетала прямо над нами? — Он постарался придать своим словам удивленный тон, но Ялда понимала: дядя был оскорблен тем, что какой-то ребенок позволил себе его поправить. Он встал и, сделав несколько шагов в ее сторону, описал в воздухе широкую дугу, едва не ударив ее по лицу. — Даже моя рука — если она находится достаточно близко — может прочертить небо так, что ты и глазом не моргнешь.
Ялда хотела сказать про разноцветный шлейф, но странный объект исчез слишком быстро. Что если никто, кроме нее, не заметил этот узор?
— И если это не падающая звезда, — с победоносным видом заявил Джусто, — тогда что же?
Ответа у Ялды не было. Возможно, его знала Сильвана, которая каждый день создавала свет в своей машине. Клара бы знала наверняка и обязательно бы поделилась своим знанием со своей подругой Витой. Но если ее мать решила сберечь кое-какие тайны света от Вито, Ялде не в чем было ее упрекнуть.
Она опустила глаза, позволив Джусто поверить в то, что она согласилась с его словами, положившись на его мудрость. Ей приходилось быть терпеливой. В школе она узнает ответы на все вопросы.
В первый день занятий Вито отправился в поселок вместе с Ялдой. Он, правда, сказал, что собирался уладить кое-какие дела, но Ялда решила, что сопровождать ее он бы взялся в любом случае.
— В старину, — задумчиво произнес Вито, когда мимо них проехал грузовик, — говорили, что мальчиков обучать бесполезно. Люди верили, что материнские знания формируют детей с самого рождения, а все, что в них пытается вложить отец, несерьезно и поверхностно. Обучать девочек — значит вкладываться в каждое из будущих поколений; а обучать мальчиков — все равно, что бросать деньги на ветер.