Жарким летним вечером возле облупленной стены на Уилла снизошло озарение.
- Господи, Хэм, – сказал он подрагивающим голосом.
И заржал, согнувшись почти пополам. На них снова заозирались, но Уиллу было плевать. Просто ему стало до чертиков обидно, и жалко, и что-то еще, но не рыдать же, в конце концов. Вот он и смеялся. Почти выл, всхлипывал и сползал по стене, пока не ощутил движение воздуха. Когда он рывком выпрямился, Хэма рядом не было. Высокий силуэт мелькнул ниже по улице, отдалялся быстро, чуть ли не бегом. Уилл смахнул выступившие от смеха слезы и отправился в погоню. Нельзя было упускать парня из виду. Вряд ли эта Синдерелла оставит туфельку одиннадцатого размера [2].
- Хэм, ты чего? – воззвал он, кое-как поравнявшись с беглецом.
- Отвали! – голос у парня срывался. – Вали, пока цел!
- Ты обиделся? Брось! Я же не над тобой. В смысле, над тобой и над собой, но не поэтому… В смысле… Да притормози ты!
От того, что приходилось говорить едва ли не на бегу, тирады осмысленнее не становились.
Как ни странно, Хэмстер призывам внял и действительно притормозил. Но лишь тогда, когда свернул в узкий, как кишка, переулок, здорово загаженный и здорово безлюдный. Городской шум здесь как будто отсекло. Старые фонари горели через один, окна щетинились тяжелыми уродливыми решетками, вдоль завалов драных коробок у стен мелькали подозрительные попискивающие тени. И Хэмстер сюда повернул, а Уилл по инерции забежал следом. И если он сейчас не расставит точки над «i», это грозит стать одной из крупнейших ошибок в его жизни. Хорошо, если не последней.
- Уходи, - Хэмстер остановился под тусклым полуразбитым фонарем и развернулся. – Последний раз предупреждаю. Или останешься здесь.
Адреналин и возбуждение накатывали волнами, сердце колотилось как сумасшедшее. Уилл понимал, что парень не блефует, понимал, что весовое и силовое преимущество отнюдь не на его стороне. Он все это прекрасно понимал, но не боялся.
- Не уйду, – сказал он с даже по своим меркам жутким пафосом. – Но у меня есть последнее желание. Прежде чем ты сломаешь мне шею и скормишь крысам.
Прозвучало как вызов и издевательство одновременно, и Хэмстер повелся.
- Валяй, – бросил он.
- На ушко, Хэм, на ушко, – вкрадчиво сказал Уилл. – Вряд ли кто выйдет, когда ты будешь меня убивать, но это не значит, что никто не слышит.
- Валяй, – повторил парень, заметно напрягаясь.
Уилл подошел к нему – уверенно, но без резких движений. Хэмстер вздрагивал, в бегающих глазах горел бешеный огонь, и Уилл снова осознал, насколько рискует. Если рефлексы и злоба возьмут вверх, Уилл и глазом моргнуть не успеет, как сможет посмотреть себе за спину, не поворачиваясь.
Держась свободно и расслабленно, он остановился почти вплотную.
- Ну? – нервно спросил парень.
Хоть бы эффект неожиданности сработал! Господи спаси, я же был хорошим мальчиком, никогда не трахался без резинки, ну, почти никогда … Уилл его обнял. Прижался, обхватил, зарываясь обеими руками под водолазку и майку. Хэм дернулся, но не ударил. А Уилл вознес хвалу всем известным богам за то, что сумел не вздрогнуть. Потому что, хотя он чего-то подобного и ожидал, ощущения все равно сбивали с толку. Под левой ладонью была кожа. Чересчур холодная, пожалуй, но все же обычная человеческая кожа. С твердыми, будто каменными, мышцами под ней. С выпуклой родинкой, угодившей под подушечку указательного пальца. Правая ладонь легла ниже. Под ее пальцами тоже было прохладно. И тоже твердо. Но отличие было разительным. Те прохлада и твердость – живые, настоящие, естественные. Эти – нет. А человек один. Парадокс. И снова этот необычный оттенок запаха… И снова забитый вонью подворотни.
- Читал про страну Оз? – шепнул Уилл, нагнув голову и упираясь лбом в жесткое плечо.
- Ну… – буркнул Хэм.
Тон у него был бесцветный, а лица Уилл не видел.
- Угадай с трех раз, какой персонаж был моим любимым.
Хэмстер весь, целиком обмяк. Так, что Уилл испугался, что он сейчас упадет, и обхватил покрепче. Ага, удержал бы, как же.
- Ты чокнутый, – сказал Хэмстер почти незлобно. – Фрик.
Уилл не обиделся.
Бассейн перед домом переливался в лучах вычурных фонарей. При виде фойе Уилл только беззвучно присвистнул. Квартира была крутая. Ванная была под стать квартире. Даже вылезать неохота. Однако Уилл все-таки вылез и босиком пошлепал в гостиную. Там на диване сидел Хэмстер. Перед ним на прозрачном столике стояла упаковка апельсинового сока и чистый стакан. Был парень очень угрюмым и в тяжелом черном халате почти до пяток. Гостю тоже оставили халат – Уилл ради интереса даже его примерил. Халат явно принадлежал хозяину: подол волочился по полу, будто королевская мантия со старых картинок. Уилл к халатам привычен не был, да и жарко, так что он просто покрутился перед огромным, на стену, зеркалом и ограничился полотенцем вокруг бедер.
Хэмстер воровато окинул его взглядом и отвел глаза.
- Возьми себе что-нибудь, – мотнул головой на бар.
Бар был… вау. Хорошо, что Уилл сюда не пить пришел, а то бы завис надолго. И без того глаза разбегались: и на технику, и на мебель… Вот интересно, у «хомячка», судя по всему, деньги водятся. Сделал бы себе косметическую облицовку, раз так комплексует, и не мучился бы. Уилл вспомнил искусственную прохладу под пальцами и быстро облизнулся. Нервно поправил полотенце. Любопытство, покалывающее всю дорогу, тоже аукнулось не в тех частях тела, где надо бы. Наверное, Хэм все-таки был прав, когда обзывал его извращенцем…
«Ты сюда не пить пришел», – еще раз напомнил себе Уилл и схватил, почти не глядя.
- Сыр, шоколад? – отрывисто проговорил Хэмстер, увидев его выбор.
Уилл опустил глаза на бутылку в своей руке. «Камю Икс О» цапнул. Губа, однако, не дура.
- Нет, не надо.
Хэм таки поднялся – как оказалось, за рюмкой.
Потом Уилл плеснул себе коньяку, Хэмстер налил в высокий стакан сока, и повисла настороженная тишина. Было неловко. И даже не от того, что Уилл куда больше привык к пиву и крышесносным коктейлям, чем к благородным напиткам. Просто он как-то особенно четко понял, что рано расслабился. Его пустили в квартиру, его даже в ванную пустили, а вот над допуском к телу определенно предстояло еще работать и работать. Вытряхнуть Хэма из этого халата будет непросто. Кстати, как парня зовут на самом деле?
- На брудершафт? – нарушил Уилл неприятное молчание.
Хэмстер не возражал. Они придвинулись, дотронулись коленями. Чувствуя локтем крепкий бицепс, Уилл отхлебнул из рюмки. Все это время, как и полагается, они смотрели друг другу в глаза, и ни капли желания в глазах напротив Уилл не заметил. Скорее наоборот, взгляд вышел, как у бойцовых псов перед дракой – пристальный, выжидающий и нехороший. Поцелуй тоже получился отнюдь не страстный. Уилл, правда, попробовал толкнуться языком за мягкие апельсиновые губы, но потерпел сокрушительное поражение. Затем Хэмстер, поправив рукав, снова отодвинулся на другой конец дивана, а Уилл опять принялся размышлять. Скинуть напряжение хорошей дракой? С условием, конечно, что та плавно перетечет в хороший секс. Но обстановка как-то не располагала. Вот в том вонючем переулке – там да, сам бог велел. А здесь как парочка бегемотов в посудной лавке. Не говоря уже о том, что Хэм его порвет, как слон моську, причем на этом и остановится.
- Руку дай, – Уилл поставил рюмку.
- Зачем?
- А тебе жалко?
Хэмстер одарил его тяжелым взглядом, но подсел и руку подал. Уилл хозяйски подтянул ее ближе, уложил на свое колено и потянул вверх рукав халата. Парень, рыкнув, дернулся назад.
- Я все равно уже видел, – примирительно заметил Уилл, не отпуская.
Он немного покривил душой: увидеть он тогда успел немного. А сейчас… Все-таки зрелище завораживало. Кисть как кисть, крупная, длинные пальцы, выпуклые вены. Но сразу за выпирающей косточкой на запястье начиналась гладкая поверхность цвета металлик. Уилл не знал, металлический ли это сплав, либо просто цвет такой: никогда достижениями медицины не интересовался – на ощупь оно было прохладным, но не холодным, под ним проступали мышцы и сухожилия. Потрясающая работа. Как настоящее, если бы не цвет, отсутствие волосков и текстура.