— Не гоношись, — сказала Гринчук. — Нервы стреплешь, замуж никто не возьмет.
— Як у тебя мужик, дык лучше никого не надо.
— Чем же мой тебе плох? — Гринчук удивилась. Она забыла, что бинт на ее голове виден всем. Сама-то она его не видела.
Перед своим шкафчиком неслышно появилась Жанна. С утра она, как Гринчук говорит, квелая. Едва ходит, еле слышно бормочет. Пока не разойдется. А после вчерашнего совсем раскисла. Поздоровалась — только губами шевельнула. Шарф сняла — будто тяжелый хомут.
— Ты что, нездорова? — спросила Тоня.
Жанна слабо шевельнула губами. И она на Тоню сердится. Утром она всегда сердита на всех.
Не было девяти, когда Тоню разыскал Валя Тесов.
— Здравствуй, счастливый человек, — улыбнулась она.
— Угадай, Антонина, зачем я к тебе пришел?
— Опять селитру сватать?
— А что, пишем рацию?
— У меня еще голова на плечах есть.
— Зря, пожалеешь. А пришел я к тебе по категорическому приказу твоero любимого начальника. Согласовать место, куда поставить ультразвуковую установку.
— Озвучивать щелок? Ты ж говорил, это ничего не даст?
— Корзун начальник, ему виднее.
— Так мне он не начальник, — к удовольствию Вали, сказала Тоня. — Я этим заниматься не буду. Пусть Важнику жалуется.
Важник не любит, когда подчиненные жалуются друг на друга. Мол, сами должны все улаживать. Так что Корзун еще прибежит к Тоне.
Однако раньше него на участке появился Важник. Остановился посреди пролета — руки в карманах халата, пальцы что-то ощупывают там, перебирают, — посмотрел в одну сторону, в другую. Подлетела Жанна. Он показал ей глазами на беспорядочную кучу сушильных плит. Жанна сразу послала туннельщиц, чтобы сложили их аккуратно. А он с обычной своей медлительностью пошел к бегунам, остановился, наблюдая за работой. Пальцы в карманах продолжали чем-то бренчать.
— Антонина, — позвал он. — Что это такое — ультразвуком озвучивать щелок?
Тоня объясняла как могла то, что Валя ей когда-то рассказывал
— Ну и как ты смотришь на это?
— Темное дело. Валя Тесов уверен, что ничего не выйдет.
— Тесов еще не Академия наук.
— Корзун тем более не академия. И мой участок не академия чтобы эксперименты производить.
— А где их производить? Каждый за новую технику, но только не на своем участке. Лишь бы забот поменьше.
— Так с Тесовым поговори. У него расчеты, а я науку давно позабыть успела.
Важник вытащил руку из кармана, и Тоня увидела связку ключей.
— С Тесовым я говорил.
— Сколько стоит установка? — спросила Тоня.
— Предварительная смета — две тысячи. Считай, значит, все четыре.
— Лучше бы транспортер для плит сделали. Мои бабы их на горбу таскают.
— Вот что, Антонина, — сказал Важник. — Ты Корзуну не мешай, ясно? Делай, что он скажет. Не торопись, но делай.
— Мне-то что. Деньги не из моего кармана.
Сказала, чтобы задеть: мол, и не из твоего, ты и не беспокоишься.
— Отдала двоих на земледелку? — Важник переменил тему.
— Завтра будут. Не могла же я сразу после третьей смены людей посылать.
Он не стал ругаться. Даже усмехнулся. На один день Тоня его обманула, но он заранее знал, что она обманет. Только сказал:
— Смотри.
Похоже, Важник готов выложить четыре тысячи за кота в мешке Боится главного металлурга?
Хорошо, когда есть указание начальника. Ультразвук так ультразвук, Тоне больше об этом думать не надо. День и без того полон беготни, хлопот и вопросов, которые, кроме нее, никто не решит. Людей не хватает, муфта пошла с браком, на «ноль-пятнадцатую» крышку перепутали стержни. И некогда вспомнить что-то очень важное и неприятное, память старательно обходит это неприятное. Но вот и домой пора, домой как будто не хочется, и тогда вспоминается: Степан.
Ничего в жизни не изменилось. Ничего не убавилось и не прибавилось. Ничего не произошло. А надо что-то делать. Почему надо? Как будто кто-то требует у Тони: «Ты должна действовать». Кто требует — неизвестно. Что требует — непонятно… Может быть, ничего не нужно, пусть будет что будет?
Оля держалась за мамину руку, стараясь залезать в лужи. Тоня устала ее одергивать и пошла по теневой стороне, где еще лежал серый лед и луж не было.
— А меня сегодня наказали, — рассказывала Оля. — Отвели обедать в другую группу.
— За что же тебя наказали?
Хоть посмотреть на эту женщину. Зайти в булочную. Посмотреть. Там видно будет.
— Я плохо ела. Ну и что? Я как раз хотела побыть в той группе… Они там мой компот выпили.