Теперь познакомимся с рабами. Приходят три угрюмых бородатых мужика плохо одетых, со следами рубцов и ссадин на руках и лицах. На вид всем от 25 до 35 лет. Жизнь раба в мусульманских странах не сахар, люди изматываются быстро, долго не живут. По-испански они почти не говорят, купили их менее месяца назад и привезли в Севилью всего как дней двадцать. Пытаюсь поговорить, русский язык за пятьсот лет здорово изменился, но меня более или менее понимают. Говорю, что я большой поклонник православной веры и всего русского, и выкупил их, чтобы дать им свободу. Но ее еще нужно заработать, так как я дал обет перед Господом выкупить на волю тысячу человек русской православной веры. Проклятые неверные ломят за каждого такого раба неимоверную цену, поэтому их долг поучаствовать в этом богоугодном деле. Каждый должен отработать на меня десять лет по найму, чтобы оправдать расходы, в вере ущемлений никаких у них не будет, буду платить им и небольшое жалование. Вероятно, что придется немного и повоевать с нехристями, год или два, но в рукопашные я их бросать не буду. Нужно мне, чтобы они освоили огненный бой, пушки и пищали. Далее я рисовал перед ними картины райской и счастливой жизни которая наступит в новых землях — былинном Беловодье. Но кто захочет, тех отправлю обратно на Русь.
— Больно, ты барин, лепо сказки сказываешь, как бы не пришлось нам потом горькими слезами, тебя послушавши умываться — хмуро заметил неформальный лидер русских рабов Ефим, крепкий кряжистый человек с бородой лопатой.
Выглядел он побольше и постарше остальных своих товарищей и многое повидал в своей жизни.
— Так какой у Вас выбор? — ответил ему я лучезарно улыбаясь — Живите, работайте, присматривайтесь, обманывать мне Вас незачем, крест бы поцеловал, да боюсь, что это не поможет, вера у нас несколько отличается, так что Вы мне все равно не поверите.
Кряхтя, мужики согласились поработать и присмотреться, а потом уже для себя делать соответствующие выводы.
Немного поговорили о жизни и о судьбе. Все мужики оказались рязанскими землепашцами, которые попали в плен в одном из многочисленных татарских набегов на русские рубежи. Затем обычная картина — Крым, самый большой рынок русских рабов в Кафе, проданы в Туретчину в Стамбул, оттуда в Египет. Дальше их перепродали к арабам в Алжир, где они и были выкуплены через испанский Оран. Мусульмане обращались с ними с лютой ненавистью, нещадно били, всячески унижали, ломали человеческое достоинство, заставляли работать на износ. Пророк Магомет никогда не запрещал рабство, и издревле известно, что хозяин может делать со своим рабом все, что ему захочется…
Всем этим мусульманским принцам и эмирам ох как нравятся рабы… И не только для того, чтобы заполучить свежее мясо для своих гаремов, или удовлетворить свою вечную звериную похоть и понасиловать девочек… Нет, дело тут в другом — это скорее историческая традиция, врожденная необходимость чувствовать себя выше, чем остальное человечество. Несмотря на все их фонтаны и дворцы из золота, несмотря на пару сотен жен и полный дворец льстецов, все эти шейхи вечно страдают комплексом неполноценности.
Причина? Религия, которая превратила их из грязных пастухов, живших по законам варварства и дикости, в могущественных хозяев этого мира, кто в состоянии угрожать всем цивилизованным народам. Но все равно они ощущают на себе такие взгляды, как если бы люди вокруг них смотрели на ярмарочную мартышку. Если перекрыть им поток рабов, то они просто умрут от голода. А тут к их услугам наивысшее наслаждение властью, которое может испытать человек, когда он становится абсолютным, без каких либо моральных и физических ограничений, хозяином жизни других человеческих существ, когда он может распоряжаться ими по своему усмотрению: кормить, когда в голову взбредет, убивать, когда надоедят. Некоторые покупают специально молодых мужчин, сильных, выносливых, хороших бегунов, чтобы затем устроить охоту на них, будто это какие-нибудь антилопы!
Ефим работал помощником кузнеца, другой бывший раб Иван, худой мужчина с впалой грудью и опущенными плечами был помощником гончара, а третий Федот разнорабочим. Но все они, как и всякий русский крестьянин в то время были мастерами на все руки, настоящими многостаночниками: кроме крестьянского труда на земле и уходу за скотиной, все были прекрасными плотниками, работали как топором, так резали по дереву, умели починить все предметы крестьянского хозяйства от плуга до прялки, работали по коже, умели плести веревки и сети, строить избы и еще владели множеством нужных профессий.