Тут же присутствовали и более молодые и энергичные члены клана Кортесов, три его кузена: Франсиско Нуньес, Родриго де Пас и Франсиско де лас Касас. Все из семей благородных испанских идальго, которым самой судьбой всегда предназначено править и повелевать. Особенно выделялся из этой группы дон Франциско Нуньес. Это был еще относительно молодой человек, около тридцати лет, изящного телосложения; строгие черты лица, черные глаза и гордо закрученные вверх усы придавали его лицу выражение решительности и доброжелательности; богатый костюм его; полувоенный, полу гражданский, был безупречен с точки зрения стиля. Его товарищи также выглядели сильными и крепкими людьми, привыкшие держать в руках оружие, явление столь широко распространенное в тех странах, где солнце так раскаляет кровь и стремительно гонит ее по жилам.
– К сожалению, слухи о смерти Эрнандо, похоже, опираются на твердую почву, за восемь месяцев их ничто не опровергает- начал разговор Франциско Нуньес, все движения этого невысокого, но ловкого человека с аристократическим лицом и сильными запястьями, показывали, что он привык к ежедневным упражнениям со шпагой – Дон Эрнан умер, но оставил всем нам большое наследство. Как Вы все знаете, могущественный герцог Бехарский, адмирал Кастилии, все цело на нашей стороне, он давно склонял нашего короля назначить Кортеса аделантадо Новой Испании. Мы все не вчера родились и понимаем, что это означает. Карлос Рамирес де Ареллано, граф д'Агилар, племянник Хуана де Зунига, который был последним Великим Магистром ордена Алькантары, тоже в наших рядах. Впрочем, мы все знаем, что герцог Бехарский, Альвар де Зунига тоже племянник Великого Магистра и его наследник. Давно уже пора восстановить могущество древнего и славного духовно-рыцарского ордена, чьи владения всегда составляли богатства наших двух родов де Зунига и де Монроев!
– Плохо, что золото, регулярно посылавшееся Эрнаном для меня, не всегда доходило по назначению: иногда его конфисковывал сам король, иногда присваивал посредник – вступил в разговор старый Мартин- Наши финансовые ресурсы не так уж велики.
– Полноте, хотя дон Эрнан не был официально назначен губернатором Новой Испании, но был избранным генерал капитаном с правом доли добычи, равной королевской, и алькальдом (мэром) Веракаруса- опять вступил в разговор уверенный в своей правоте Франциско Нуньес. – У дона Эрнано должно было скопиться 30 или 40 тысяч золотых песо и где теперь эти деньги? А доходы с завоеванных земель? А они по праву принадлежат всем нам. Под этот залог мы всегда можем взять кредит, арендовать десяток кораблей и накупить необходимые припасы для организации экспедиции. А наша славная Эстремадура еще не забыла те времена, когда ей управляли доблестные рыцари Алькантары, при одном имени которых безбожные мавры начинали заикаться и ходить под себя, здесь найдется немало крепких парней, знакомых с военной наукой. Из нашей провинции выходят целые легионы странствующих рыцарей, которые привыкнув питаться хлебом, испеченным в земле, луком и кореньями, спать под открытым небом, ходить в плетенной обуви и одежде для пастухов, отправляются в большой мир, чтобы изображать там великих герцогов и внушать страх всем другим народам. Я умелый вербовщик рекрутов, пятьсот человек сочтут за честь поехать с нами, за долю в добычи. Не забывайте, что это семейное дело! Кто осмелиться помешать нам, потомкам славного лонгобардского короля Кортензио Нарнеса, семья которого когда-то перебралась в Арагон?
Все покивали головами, как бы соглашаясь со сказанным и подтверждая правоту Нуньеса. Страстные слова молодого человека доходили каждому до сердца, без всяких посредников. Молодой идальго между тем продолжал:
– В тоже время и в Новом Свете у нас немало родственников. Тот же Веласкес на Кубе, хотя и является порядочной сволочью, сколько он вредил дону Эрнану при жизни, но разве он позволит ограбить каким-то негодяям свою близкую родственницу Католину Хуарес? Даже для него это будет слишком. Он просто обязан нам помочь. Далее, в Панаме находится немало наших людей, ими командует наш родственник Франциско Писарро и его братья. Разве мать дона Эрнана не была из рода Писарро, как же они посмеют остаться в стороне, когда задета их честь? Убить человека или запятнать его репутацию-это одно и то же, так как человек, утративший свою честь, мертв с точки зрения достоинств и уважения в этом мире; для него лучше умереть, чем продолжать жить! Горе настигнет каждого испанца, если он потеряет всех своих врагов! Никогда, не один испанец не станет спокойно дожидаться смерти того, кто его чем-либо оскорбил!