Зато дону Франциско удалось совершить многочисленные покупки нужного ему железа из кузниц Бильбао. Пришлось ему отправиться прямо в этот соседний баскский город. Он выбрал дорогу вдоль извилистого морского берега, где в ущельях возле бухт прятались оживленные рыбачьи порты — Ондарроа, Дева и Сумайя, а на базальтовых утесах над узкими ярко-синими заливами лепились крохотные селения. Бильбао приобрел большое значение лет за двести до текущего момента, потому что уже давно был одним из главных испанских портов, откуда корабли отправлялись в гавани северной Европы. В 1511 году там также были учреждены консульство и Торговая палата.
Этот промышленный город окружали бесчисленные железные рудники, самые лучшие в мире до организации шведских и уральских, и благодаря им он стал важным центром кораблестроения и оружейного дела: недаром в Англии XVI века абордажная сабля одно время называлась бильбо, а железные оковы — бильбами. Тут же можно было купить большое количества ртути, предназначенной на экспорт, в герметичных металлических флагах. Для вывоза всего этого богатства Бильбао имел собственные морские ворота порт Португалете, расположенный в 12 км от города.
Гавань Португалете была почти идеальна. Она расположена в устье реки Нервьон, которая в эти времена еще называлась Ибаисабаль — «Широкая река». Крутая гора Сан-Рок укрывала ее от северо-западных ветров. В текущем веке, да и еще долгое время спустя, окрестности Португалете представляли собой нагромождение бесконечных скал, кое-где поросших елями и редкими кустами можжевельника. Однако расположенные по соседству густые дубовые леса все еще снабжали корабельщиков Бискайи необходимым материалом, а в эту эпоху, существовал суровый закон, который обязывал всякого, срубившего дерево, посадить взамен сразу три новых. Таким образом, тяжелый труд лесорубов обеспечивал постоянной работой людей других профессий.
Из Португалете, сделав в Бильбао все необходимые закупки, дон Франциско проследовал ближе к Португальской границе, в портовую Ла-Корунью, город колдовской игры света и теней, город в уборе из галисийской зелени. Когда его корабль пришвартовался в порту, в устье реки, то ветер внезапно смел тучи с синевы небес и откинул облаков завесу, которая скрывала сверкающие зеленые луга, трепещущую листву тополей, напоенные влагой холмы в блестящих лентах стремительных потоков, фруктовые сады, где деревья каждую осень склоняются к почве, под тяжестью спелых плодов, могучие каштаны и огненный дрок. Навстречу дону Франциско по дороге из города в порт неторопливо брели волы, флегматично подчиняясь ударам макиля (длинной палки с железным наконечником) в руках своих хозяев, широкоплечих толстяков-возчиков; на ближайшем огороде крестьяне рыхлили землю лайей — двузубыми вилами.
В Ла-Карунье дон Франциско давно уже договорился встретить капитана Торреса и окончательно уговорить его переселится с семейством в Новую Испании. Среди родственников Торреса было несколько сведущих в морском деле знатоков, капитанов, штурманов, боцманов, так что игра, определенно, стоила свеч.
В ожидании старого морского волка Седеньо-старший в приморском трактире «Веселый Кашалот» подкреплял свои силы традиционным галисийским блюдом- рагу из грудинки и свиных ножек, запивая его крепким рибьеро. Также на столе дымились в мисках в ожидании своей очереди кальдо гальего — горячий суп из капусты, обжаренной в смальце или в оливковом масле, пульпо — вареный кальмар, и кальос — мелко нарубленные потроха, сдобренные оливковым маслом и чесноком. На последок, пирующие могли утолить голод ломтями жареной свинины и лакон кон грелос — свиными ножками с пахучими листьями молодого турнепса. Словно являясь волшебником-ясновидцем, опасавшимся, что роскошный обед остынет без его активного участия, Торрес не замедлил явится в трактир.
— Быстрей садись, дружище Гирреро, — приветствовал его дон Франциско — вино греется без дела!
Гость не заставил себя долго упрашивать и охотно присоединился к Седеньо-старшему в уничтожении многочисленных блюд.
Старый моряк Торрес совсем не изменился с их последней встречи. Широкий и крутой лоб. Кустистые брови над проницательными, глубоко посаженными глазами. Твердые губы, втянутые щеки. Волевой подбородок. Длинный, худой, нервный. Жесты редкие и выразительные. Шаг мягкий и широкий. Но пальцы нервно вздрагивают, и мускулы прыгают под натянутой кожей. Чувствовалась, что огненная лава кипит под этим ледником.