За час все было кончено. Собирали пленных и захваченных негров на погрузку. Одновременно с наших кораблей выгружали фальконеты и запасы пороха. Оставался только блокированный дом градоначальника, где заперлись его защитники во главе с гордым Риверой. Башенка с развевающимся испанским знаменем была последним местом, которое еще принадлежало несчастным испанцам в Гаване. Оттуда какой-то идиот даже иногда стрелял в нас из небольшой аркебузы. Зачем он это делал непонятно, у нас никто под эти выстрелы не подставлялся.
Легкая добыча, сказал я себе. И начался бой. Нет, никаких идиотских атак в полный рост с открытой грудью не было. Сбили деревянный щит, его водрузили на телегу, подтащили такую импровизированную мину к воротам дома и взорвали его. Потом в дом ворвались мои бойцы и закидали все комнаты горшками с порохом. После взрывов прошли по дому и прикончили раненых и умирающих. Недалекий идальго Хуан де Ривера погиб, как и глупцы, доверившиеся ему.
— Подвезло этим, без страданий померли! — высказывает философское замечание один из моих суровых немцев.
Итог: у испанцев полсотни трупов, у нас четыре десятка пленных испанцев — преимущественно женщин и детей, остальные горожане сумели благополучно удрать. Сеньориты нам нужны- у меня в Мексике почти все холостяки. В то же время, значит, еще более сотни испанцев резвятся где-то в округе, но мужиков из них не больше пяти десятков. Терпимо.
Пленные все время причитают: «Не убивай нас без причины, так как бог потребует от тебя отчета за нашу кровь — мы люди бедные». При этом они плакали и дрожали так, что лишнего слова выговорить не могли. Одна из женщин начала раздирать себе лицо ногтями так жестоко, что со щек ее потекла кровь. Явно лишнее…Думаю, богу на Вас наплевать! Горе побежденным, которые за все расплачиваются куда более дорогой ценой.
— Делай, как я говорю, и сегодня больше не будет убийств. Быстро! — слышится недовольный голос моего свирепого солдата.
Сгоняем также для погрузки на наши корабли три с лишним десятка негров, остальные сумели сбежать, а эти мне пригодятся для работы на рудниках. А то эти «милые создания» повадились убивать на Кубе маленьких детей (якобы их кровь им нужна для лечения от болезней). Только Кубинская революция, когда у каждого жителя под рукой оказался автомат Калашникова, положила конец этой страшной практике.
Все же Куба уже превращается в ту страну, которую я знал когда-то: индейцы, негры и бородачи! Особенно ценны несколько захваченных в городе собак, потерявших своих хозяев. Знаменитые кубинские собаки, натренированные для нападения на индейцев и для поимки чернокожих рабов, вывозятся с Кубы по всей колониальной Америке. Их здесь называют «кровавыми псами». Небольшую трофейную бригантину мы тоже уведем с собой, Торрес выделит людей для ее экипажа. А вот лошадей и прочих четвероногих нам совсем не досталось, у кого были — тот удрал, остальные пасутся где-то на приволье.
У нас менее десяти человек, получили легкие ранение и только у одного из немцев ранения средней степени тяжести. Оставляем всех их тут, а заодно формируем местный гарнизон. Полсотни солдат, в основном русских, во главе с Ефимом Оленином, ругающимся без устали на своих криворуких бездельников, не позволят испанцам вернуть город себе, пока мы будем временно отсутствовать. Из дома, который принадлежал богатейшему жителю Гаваны Хуану де Рохасу, и который победители избрали теперь своей резиденцией, делаем свой опорный пункт в этом городе.
Грабить в городе особо нечего, в основном, все ценности беглецы унесли с собой. А испанцы везут в колонии всякую дрянь: «Ножи немецкие, худшие, какие только можно получить», — значится в списках товаров, которые брал с собой в плавание Магеллан. Но нам этого и не надо. Наоборот, с корабля сносят несколько небольших мешков с серебряными монетами и каждый индеец проживающий в городе (а сейчас таких сотни две с половиной, некоторые также подверглись панике и убежали) получает новенькую серебряную монету. Обещаем еще добавить, если приведут своих сбежавших друзей, и будут предупреждать нас о действиях нехороших испанцев. Позже, желающие смогут неплохо заработать, наводя нас на испанских беглецов, скрывающихся на своих экономьендах, но сейчас у нас пока другие планы.
Вербуем сотню с лишним носильщиков на четыре недели, тут же выдаем им небольшой аванс. У кубинских индейцев весьма длинные, мягкие, очень темные волосы, кожа цвета корицы, темные глаза, очень слабо развита растительность на лице. Едят эти индейцы очень мало и, как правило, только дважды в день. У нас сто тридцать человек идет в поход через горы по сухопутью на южное побережье острова. Нужны индейцы-носильщики, чтобы нести провиант, порох, два небольших фальконета и доспехи, кирасы и шлемы, и прочее барахло. Прежде всего, необходимо запастись как можно большим количеством провианта. Люди должны быть сыты — это первейшее условие! Взяли бы и больше людей, но больше в Гаване особо брать некого. Азартный Волосатик, как не рвался мне на плечо, но также вместе со своей сумкой попал к носильщикам, теперь мы с ним будем видеться только по вечерам.