А вот две небольшие посудины проследуют за нами, больно много у меня там приготовлено грузов для сражения. Шутка ли, новеньких бронзовых фальконетов небольшого калибра, которые с успехом льют в моих литейных мастерских, я взял на Кубу сорок штук! И почти не использовал. А свинец, а порох, а провиант, а сборные деревянные рогатки для защиты от конницы. Короткие пики, которыми можно сражаться в рукопашной схватке, и из них же довольно быстро собираются переносные рогатки. К ним возим брус со сквозными калиброванными отверстиями. А вот носильщиков пока у нас нет. Но деньги имеются, так что при высадки постараемся их быстро раздобыть. Так что плывем вперед еще часа четыре, а потом высаживаемся на берег, а то эта канитель со шлюпками может изрядно затянутся.
Плывем и на берегу замечаем небольшую индейскую деревушку. Все, нам сюда, разделяемся. Высаживаем первую партию бойцов. В деревне полторы сотни жителей, из них мужчин около пяти десятков. Испанский управляющий уже неделю как удрал в Сантьяго. Высаживаем вторую партию, а пока вербуем индейцев. Захотели заработать всего четыре десятка мужиков. Негусто…
Тут дозорные замечают вдали испанского всадника. Все, место нашей высадки больше не является тайной для сеньоров — конкистадоров. Всадники — это хуже всего. Это не просто плохо, а архихреново. Аристократы с детства занимаются верховой ездой, привычны к лошадям. Словно наши казаки или степные кочевники. Конечно, не все всадники, что на лошади, но смело можно каждого десятого (а то и пятого) из конных испанцев направлять в цирк, показывать чудеса выездки и джигитовки. Я выучить всадника не могу, тут нужно несколько лет, а иначе будет только пожива для врага. Так что тягаться с противником на его поле я не собираюсь. Да у меня и конницы здесь нет.
А если испанцы перебросят сюда отряд легкой кавалерии в 20 или 30 человек, то нам станет совсем кисло. На весь отряд из 200 человек у меня всего около 40 пик или алебард, чтобы были. А аркебузы и мушкеты сейчас такие, что поражать соперника можно только залпом, снайперы типа Соколиные глаза еще только бродячий сюжет в местных фантастических историях. И штыков у меня нет. Так что конники врага могут изрядно сковать мне все передвижение. Так что, обстановочка прямо как в песне времен гражданской войны:
Ладно, не будем впадать в панику раньше времени, пока разошлем два десятка завербованных индейцев в дозор, с пожеланием кричать, если увидят больше одного или двух испанцев. Пока же продолжаем высаживаться.
Что же, пора в путь, враг сам себя не уничтожит. Большой армии поблизости у испанцев здесь быть не должно. Перед нами парадокс! Восточная часть острова Кубы- община Баракоа- самая близкая к Эспаньоле часть острова. Она же освоенная испанцами на Кубе самой первой, она же самая заселенная европейцами. И при всем этом, это самая малозаселенная часть острова в принципе.
Эта часть острова, первой посещенная Колумбом и позднейшими завоевателями Кубы, является — и в этом ирония — до настоящего времени наименее обитаемой областью. Хотя город Баракоа и является самым старым городом острова, первым городом, основанным на Кубе испанцами, все же внутреннюю территорию этого обширного округа (3404 квадратных километра) испанцы знают несравненно хуже, чем восток Кубы, которые мы только что посетили. Гавана рулит! Удивляться нечему, ведь в этом округе, за исключением единственной порядочной дороги без ответвлений, более дорог не существует.
Вдобавок, хотя округ Баракоа целиком лежит у морского побережья (лучше сказать, у побережья неширокого Наветренного пролива, который отделяет Кубу от соседнего Гаити), уже в нескольких километрах от берега дикие баракоанские горы достигают высоты более тысячи метров. Некоторые из них столь круты, что восхождение на них никогда не было совершено. Например, на гору Сьерра де Кристаль не поднялся пока ни единственный человек.
Остальные горы отделены друг от друга глубокими долинами диких рек, которые в большинстве случаев сохранили первоначальные индейские названия — Сабаналамар, Дуаба, Моа. К ним относится также среднее и нижнее течение реки Тоа, истоки которой пока никому не известны. Интересная деталь: длина Тоа всего девяносто километров, но в нее впадает свыше семидесяти притоков. И все они сильно расчленяют и без того чрезвычайно труднопроходимый крайний восток Кубы.