Флот из сорока кастильских кораблей доставил эту армию в Ла-Рошель в октябре 1419 года. Затем она была развернута вдоль южных границ Нормандии, чтобы сдержать продвижение англичан в Мэн. 3 марта 1420 года объединенный шотландский и французский отряд, отправленный из Ле-Мана для освобождения Френе, попал в засаду и был уничтожен графом Хантингдоном и сэром Джоном Корнуоллом; добычей стал штандарт сэра Уильяма Дугласа, который был отправлен на всеобщее обозрение в Руан, и, что более важно, сундук с шотландской военной казной. Это поражение было компенсировано набегом арманьяков из Дрё, которые захватили замок Круази, освободив знаменитого капитана Амбруаза де Лоре, который почти год находился в английском плену, и рейдом гарнизона Ле-Мана, в результате которого было убито 63 человека и взято в плен 58[70].
18 ноября 1420 года, после осады, длившейся 4 месяца, Мелён в конце концов был вынужден сдаться из-за начавшегося голода. 20 шотландских наемников, находившихся в гарнизоне города, были в числе тех, кто не был включен в условия капитуляции. В надежде остановить поток шотландцев, пришедших на помощь Дофину, Генрих решил сделать из этих пример, поэтому он приказал повесить их всех за неповиновение приказу своего короля о покорности. С арманьяками, защищавшими Мелён, также обошлись более сурово, чем обычно, в наказание за неповиновение своему королю и регенту. Всех, кто взял в руки оружие, включая гражданских лиц, должны были держать в плену до тех пор, пока они не заплатят выкуп и не дадут гарантии, что никогда больше не будут служить врагам короля. Несколько сотен заключенных были доставлены в парижские тюрьмы, в том числе сир де Барбазан и другие, которые должны были предстать перед судом по подозрению в причастности к убийству Иоанна Бесстрашного[71].
1 декабря 1420 года Генрих впервые официально вошел в Париж, проехав по улицам города рядом с Карлом VI в сопровождении герцогов Бургундского, Кларенса и Бедфорда. Он прибыл в качестве регента, а не завоевателя, поэтому толпы встречали его криками "Ноэль!" и представлениями Страстей Христовых. "Ни одного принца не встречали так радостно, как этого, — записал один горожанин в своем дневнике, который он вел в эти смутные времена, — на каждой улице его встречали процессии священников в полном церковном облачении, несущие святые реликвии и поющие Te Deum laudamus и Benedictus qui venit"[72].
Генрих прибыл в Париж не за одобрением толпы, а для ведения дел. Для укрепления его позиций против Дофина требовались два формальных юридических процесса: ратификация договора в Труа Генеральными Штатами королевства и суд над виновными в убийстве Иоанна Бесстрашного. Поскольку никто из сторонников Дофина не присутствовал, договор был ратифицирован без проблем. А двенадцать дней спустя был созван специальный суд для рассмотрения требования Филиппа Бургундского о правосудии: присутствовали оба короля, а также канцлер Франции Филипп де Морвилье, представители Парламента, а также делегаты Генеральных Штатов. Дофин был официально вызван, чтобы лично ответить на обвинения и когда он вполне ожидаемо не явился, королевский Совет и Парламент объявили его изгнанным из королевства и лишенным права наследовать корону[73]. Юридический процесс лишения наследства был завершен.
Генрих не стал задерживаться в Париже, так как у него были более важные дела в Руане, где он впервые созвал Генеральные Штаты герцогства и завоеванных территорий. Они тоже согласились ратифицировать договор в Труа, но при этом сделали важный шаг в реализации его условий. В январе 1421 года ассамблея в Руане утвердила для Генриха налог на домохозяйства для мирян в размере 400.000 т.л. (23.33 млн. ф.с.), первый платеж должен был быть произведен 1 марта. Духовенство также предложило налог в размере двух десятин, что было эквивалентно налогу с мирян по стоимости, хотя их щедрость не помешала Генриху собрать задолженность еще по одной десятине, которую, по иронии судьбы, они ранее предоставили Карлу VI для сопротивления английскому вторжению[74].
Оставалась последняя деталь. Генриху также было необходимо, чтобы английский Парламент ратифицировал договор в Труа. Он не посещал Англию с момента начала завоевательного похода три с половиной года назад, и его отсутствие все больше беспокоило и Парламент, и страну. Судебные процессы были приостановлены с августа 1417 года, чтобы защитить тех, кто находился на войне, высокие налоги для оплаты войск привели к нехватке слитков драгоценного металла и разгулу фальшивомонетничества, а последний Парламент, состоявшийся в декабре 1420 года, продемонстрировал явное нежелание одобрить "окончательный мир"[75]. Королю пора было возвращаться.
72
Monstrelet, iv, 15–17; Bourgeois, 153–4.
75
PR, ix, 246–8. Все эти вопросы были рассмотрены в Парламенте в мае 1421 года, на котором Генрих присутствовал лично: ibid., 262–4, 278–9, 305–6.