В 1433 году граф Саффолк уже был одним из тех, кто надеялся на долгосрочное и мирное разрешение военного конфликта. Его пленение при Жаржо положило резкий и окончательный конец его военной карьере. Он довольно быстро, в начале 1430 года, получил условное освобождение, пообещав заплатить своему пленителю, Орлеанскому бастарду, огромный выкуп в размере 20.000 ф.с. (10.5 млн. ф.с.) и, что более важно, попытаться добиться освобождения двух единокровных братьев бастарда, Карла Орлеанского и Иоанна, графа Ангулемского. Это дало Саффолку личную заинтересованность в мирном урегулировании путем переговоров, и, как часть процесса, летом 1432 года он добился опеки над пленным герцогом Орлеанским, явно надеясь, что вместе они смогут стать посредниками между англичанами и арманьяками.
Саффолк, несомненно, был одним из тех членов королевского Совета, которые продвигали идею брака между Генрихом VI и принцессой из дома Валуа, и он откровенно признался Гуго де Ланнуа, летом 1433 года, что теперь у него больше надежд на всеобщий мир, чем когда-либо прежде. Саффолк разрешил Ланнуа встретиться с Карлом Орлеанским в его присутствии, но это была неприятная встреча. Карл сказал Ланнуа, что он "в добром здравии, но недоволен тем, что проводит лучшие годы своей жизни в плену" и выразил готовность служить посредником в деле мира, но жестами дал понять, что не осмеливается сказать, чего он действительно желает, и ему не разрешили написать личное письмо герцогу Бургундскому. Карлу так отчаянно хотелось получить свободу после почти 18-и лет плена, что через несколько недель после того, как эта возможность ускользнула от него, он согласился признать Генриха VI истинным королем Франции и своим сюзереном. Герцог Бурбонский уже сделал аналогичное заявление в 1429 году, но ни тот, ни другой не вернули себе свободу[418].
Официальной целью миссии Ланнуа было вручение Генриху VI писем, призывающих его либо заключить мир или длительное всеобщее перемирие, либо, в качестве альтернативы, "начать такую страшную войну, чтобы смирить гордость врагов и тем самым заставить их прийти к упомянутому миру или перемирию". Это, конечно, был вежливый способ сказать, что герцог Бургундский хочет больше денег и солдат для защиты своих собственных интересов, указывая советникам короля на совершенно поразительный уровень их обязательств перед английским королевством Франция. Англичане в настоящее время выплачивали в течение четырех месяцев жалованье 9.700 солдатам: 1.600 осаждали Сен-Валери во главе с графом де Сен-Поль и еще 500 человек на бургундской службе; 1200, во главе с графом Хантингдоном, находились в поле для охраны границ Нижней Нормандии; 900 находились в поле под Алансоном и в Мэне под командованием графа Арундела; кроме того, "более 6.000" служили в гарнизонах во Франции, Нормандии, Анжу и Мэне[419].
Эти цифры подтверждаются независимыми свидетельствами. Например, контракт на службу Арундела обязывал его набрать 200 латников и 600 лучников, но часто случалось, что общее количество нанятых превышало условия контракта, особенно если возникали трудности с наймом достаточного количества латников, и в этом случае несколько лучников могли быть приняты вместо каждого недостающего латника. Смотры солдат, служивших в гарнизонах с Михайлова дня 1433 по Михайлов день 1434 года, показали, что только в Нормандии и графствах Алансон и Мэн было задействовано 488 конных латника, 523 пеших латников и 2.925 лучников, или 3.936 человек в общей сложности. Поэтому не кажется неоправданным, что в гарнизонах Франции было еще 2.000 человек[420].