До сих пор мы говорили лишь о нижнем течении Терека, которое постепенно было заселено терскими, гребенскими и терско-семейными казаками. В 1763 году для защиты отпрыска княжеского рода Малой Кабарды, который принял православие и стал подданным России, у Моздока была построена маленькая крепость, а в 1770 году она превратилась в мощное укрепление. Гарнизон крепости состоял из 350 семей донских казаков, а 517 семей волжских казаков были поселены на территории, разделявшей донских и гребенских казаков. Все вместе эти казачьи поселения образовали Моздокский казачий полк, в который позже вошли 200 семей обращенных в христианство калмыков из Саратова.
Со временем эта линия обороны протянулась до Азовского моря – было построено большое количество фортов и укреплений, куда на службу были переведены казаки с Волги, Дона и Днепра. Дополнением им служили менее регулярные соединения.
Таким образом в 1832 году образовалась великая казачья линия Северного Кавказа, протянувшая свои военные и сельскохозяйственные общины на 700 километров.
Но на этом дело не закончилось. Пока казаки были предоставлены сами себе, они вели себя точно так же, как их соседи, образовывая союзы то с одним, то с другим мелким правителем или с различными общинами, с которыми вступали в контакт. И даже в периоды волнений между ними не возникало вражды на национальной почве или каких-то столь серьезных конфликтов, которые они не могли бы разрешить. Однако вместе с растущей агрессивностью центральной власти, а особенно с появлением там Ермолова (1816 год) зародилось движение мюридов, которое поставило русских перед лицом более или менее единой оппозиции со стороны коренного населения Дагестана и Чечни. Без внешней помощи казаки никогда не могли бы справиться с этим движением, а уж тем более продвигаться далее в глубь Кавказа. С этого момента их безопасность зависела от помощи регулярных войск империи, которые все в большем количестве размещались в фортах, укреплениях и на заставах. Эти же регулярные войска со временем стали смело вторгаться в глубь вражеской территории.
Груз, легший на плечи терских казаков в те дни, был огромен, поскольку помимо чисто военных функций они выполняли обязанности по содержанию дорог, снабжению почтовой связи, укреплению берегов многочисленных рек и обеспечению регулярных войск продовольствием. В результате даже женщин не хватало для обработки полей и виноградников и им на помощь брали (или приводили в качестве пленных) местных жителей. При этом рабства как такового там не существовало, поскольку (по крайней мере, теоретически) эти несчастные могли вновь обрести свободу, выполнив к определенному сроку некий объем работ.
Что касается военных функций, то в начале XIX века гребенские казаки должны были отдавать на военную службу одного мужчину от семьи, так что в результате формировалось войско в 1000 человек, из которых половина должна была служить в кавалерии регулярной армии, а остальные размещались в гарнизонах и защищали собственные станицы. В 1816 году квота на действительную службу увеличилась до 700 человек, а в 1819 году Ермолов, ссылаясь на повальное пьянство и беспорядок, отменил право выбора атаманов и других командиров. С этих пор он и его преемники лично назначали казаков на эти должности, поскольку они являлись представителями местного правительства. Другие войска поставляли казаков в регулярные войска на той же основе пропорционально их численности. Время от времени образовывались новые казачьи полки, возникали новые районы и проводились новые границы земель. Стоит отметить, что казаки были конным войском, и каждый из них был обязан идти на службу с собственным конем и оружием.
После завершения формирования казачьей линии в 1832 году начался новый период: отдельные казачьи войска были преобразованы в несколько полков, которые стали частью централизованной военной структуры империи.