Тогда жители города направились во дворец и понесли с собой нового императора. Потом они силой взяли дворец и ввели туда императора; а затем они посадили его на трон Константина[142], и, после того как он сел на трон Константина, они славословили его как святого императора[143]. Император был очень обрадован великими почестями, которыми бог удостоил его в такой день; и он сказал своим людям: «Сеньоры, взгляните теперь на великое чудо — на эти почести, которыми меня удостоил бог как раз в тот день, когда меня должны были схватить и умертвить. Ведь в этот самый день я коронован императором! А за великие почести, которые вы мне оказали, я отдаю вам все сокровища[144], которые есть в этом дворце и по дворце Влахерны»[145]. Когда народ это услышал, все очень возрадовались великому дару, который дал им император; и они пошли и разбили врата сокровищницы и нашли там так много золота и серебра, что это было поистине чем-то чудесным, и разделили между собою этот дар.
В ту же ночь, когда Андром бежал, на море поднялась такая великая буря и разгулялся такой сильный ветер, ударил гром и засверкали молнии, что ни он ни его люди не знали, куда их несет; буря и шторм пригнали их обратно к Константинополю, а они этого и не заметили[146]. Когда они увидели, что их прибило к берегу и они не могут больше плыть, Андром сказал своим людям: «Сеньоры, поглядите-ка, где мы находимся». Они взглянули и ясно увидели, что вернулись с Константинополь; и они сказали тогда Андрому: «Государь, мы погибли, потому что мы вернулись обратно в Константинополь». Когда Андром услышал это, он был так поражен, что не знал, что и делать; и он сказал своим людям: «Сеньоры, ради бога, уведите нас отсюда куда-нибудь подальше». И они сказали, что никак не могут сделать этого, ибо им снимут головы. Когда они увидели, что не могут двигаться дальше и скрыться куда-нибудь, то, взяв императора Андрома, привели его в кабачок и спрятали за винными бочками. Хозяин кабачка и его жена долго разглядывали этих людей и им показалось, что это люди императора Андрома; наконец, жена кабатчика как бы случайно стала обходить свои бочки, чтобы поглядеть, хорошо ли они заперты; она смотрит направо, налево и видит императора Андрома, сидящего за бочками и еще облаченного в свои императорские одежды; и она прекрасно узнала его. И она возвращается к своему мужу и говорит ему: «Сеньор, там спрятан император Андром». Когда кабатчик услышал это, он отправил своего человека предупредить одного знатного вельможу, который пребывал неподалеку оттуда в некоем большом дворце. Андром убил отца этого человека и учинил насилие над его женой. Когда посланный явился туда, он сказал этому знатному вельможе, что Андром спрятан в доме такого-то кабатчика, и он назвал его имя. Когда знатный вельможа услышал, что Андром находится в доме этого кабатчика, он весьма обрадовался; и он взял с собой своих людей и отправился к дому кабатчика; и он схватил Андрома и увел его в свой дворец. Когда наступило утро, знатный человек взял Андрома и привел его во дворец к императору Кирсаку. Когда Кирсак его увидел, он спросил у него: «Андром, почему ты так подло предал своего сеньора, императора Мануила, и почему ты убил его жену и его сына, и почему ты столь охотно причинял зло тем, кому не нравилось, что ты стал императором, и почему ты хотел меня посадить в темницу?». А Андром ему сказал: «Замолчите, ибо я не удостою вас ответа!». Когда император Кирсак услышал, что он не желает удостаивать его ответа, он повелел созвать жителей города, приказав им явиться к нему. И когда они пришли к нему, император сказал им: «Сеньоры, вот Андром, который содеял столько зла и вам, и другим. Мне кажется, что я не смогу творить над ним правосудие, чтобы удовлетворить желание каждого из вас; и я отдаю его вам, чтобы вы сделали с ним, что захотите». И жители города очень возрадовались этому и схватили его; и одни говорили, что его надо сжечь, другие — что его надо бросить в кипящий котел, чтобы он подольше жил в мучениях, третьи говорили, что его надо протащить по улицам города; так они не могли достигнуть согласия между собой, какой смертью покарать его и какие мучения причинить ему. Наконец нашелся мудрый человек, который сказал: «Сеньоры, коли хотите послушаться моего совета, то я научу вас, каким образом мы смогли бы достойно отомстить ему. У меня дома есть верблюд — это самое грязное и вонючее животное на земле. Возьмем Андрома, разденем его догола, а потом привяжем к спине верблюда лицом к заду животного и потом поведем верблюда по городу, от одного конца до другого. Тогда-то все мужчины к женщины, кому Андром причинил зло, смогут отомстить ему. И все согласились с тем, что сказал этот мудрый человек; Андрома схватили и привязали так, как тот советовал. И пока везли Андрома от одного конца города до другого, подходили те, кому он причинил зло, и насмехались над ним, и били его, и кололи его: одни — ножами, другие — шилом, третьи — мечами; при этом они приговаривали: „Вы повесили моего отца“, „вы силою овладели моей женой!“. А женщины, дочерей которых он взял силой, дергали его за бороду[147] и так подвергали его постыдным мучениям, что, когда они прошли весь город из конца в конец, на его костях не осталось ни куска живого мяса, а потом они взяли его кости и бросили их на свалку. Вот как они отомстили этому предателю[148]. Спустя день после того, как Кирсак стал императором, на портале храма изобразили[149], каким чудом Кирсак сделался императором, и как наш господь, с одной стороны, и богоматерь — с другой, возложили ему на голову корону, и как тетиву лука, из которого Андром хотел его убить, оборвал ангел, потому что, как говорили, род Кирсака назывался Ангелами.
142
Исаака II действительно при ликовании столичного плебса пронесли до императорского дворца, который, однако, уже не было надобности занимать силой, поскольку Андроник I бежал. Здесь Исаак был провозглашен «самодержцем и автократором ромеев». В последующем изложении, вкладывая в уста Исаака речь, в которой якобы выражалось восхищение необычайным совпадением событий (в один и тот же день он избежал ареста и был коронован), Робер де Клари допускает хронологическое смешение событий: в пределы одного дня вмещаются факты, происходившие в течение двух дней (арест Исаака намечался на 11 сентября, коронация состоялась 12 сентября).
143
Власть императора признавалась в Византии божественной. Это представление закреплялось и коронационным ритуалом и системой придворных церемоний, в частности славословий, сопровождавших публичное появление императора перед константинопольцами. Такие славословия (аккламации) произносились согласно установленным «формулам», в которых фигурировало и словосочетание «святой император». Вероятно, оно было известно Роберу де Клари, когда он в какой-то мере познакомился с жизнью и обычаями византийцев (после того как крестоносцы завоевали столицу империи).
144
Судя по рассказу хорошо осведомленного Никиты Хониата, императорская сокровищница отнюдь не была добровольно предоставлена Исааком II в распоряжение народа: огромные богатства, накопленные Комнинами, были просто разграблены толпой. Историк приводит даже «точные» данные о количестве золотых, серебряных и медных монет, а также серебряных слитков, присвоенных плебсом: 12 кентинариев золота, 30 — серебра и 200 — меди.
145
Влахернский дворец (или, как его обычно называли греки, Влахерны) — один из императорских дворцов. Он находился в той части города, где двойные крепостные стены подходили к заливу Золотой Рог. Дворец был излюбленной резиденцией Комнинов. Как видно из повествования Робера де Клари, Андроник I занимал Большой дворец,
146
Никита Хониат передает, что бежавший Андроник I прибыл в город Хилу и намеревался через Босфор и Геллеспонт выйти в Черное море, чтобы попробовать добраться до «тавроскифов», т. е. до берегов Крыма, однако встречный ветер отбросил его назад. Он попытался тогда отыскать лодку, но был схвачен преследователями, доставлен в Константинополь и помещен в башню Анемы (неподалеку от Влахернского дворца) — тюрьму для «преступников» высокого ранга. Робер де Клари излагает факты более или менее близко к действительности, хотя, по своему обыкновению, уснащает рассказ «оживляющими» домыслами и хронологически «ужимает» события, опуская пребывание Андроника в Хиле: корабль будто бы сразу же отнесло к Константинополю и там в кабачке он был схвачен.
147
Венецианские источники также акцентируют то обстоятельство, что в особенности злобствовали женщины, которые выщипывали у Андроника бороду и «швыряли ему в лицо грязь».
148
Описание обстоятельств гибели Андроника I в какой-то мере основывается на достоверных фактах. О расправе, учиненной над ним, рассказывает и Никита Хониат: Андроник был приведен ко дворцу в цепях на шее, которыми обычно приковывали львов, и в колодках на ногах. Его били по щекам, пинали, ему выбили зубы и вырвали бороду — каждый старался причинить ему боль. Наиболее ожесточенно действовали женщины, чьи мужья были загублены Андроником. Ему отрубили руку, после чего отправили в темницу, где в течение нескольких дней не давали ни есть, ни пить. Потом ему выкололи глаз и, усадив на паршивого верблюда, провели вокруг всего города. Народ всячески над ним издевался: его забрасывали камнями и навозом, избивали дубинками, поливали мочой. У ипподрома его привязали к двум колоннам и прикончили.
149
Вероятно (по крайней мере, частично), лубочные изображения всех .этих сцен в Константинополе и послужили источником, в котором Робер де Клари почерпнул сведения о рассказываемых им событиях византийской истории почти 20-летней давности.