Прошло немного времени, и он[177] вступил в войну с сарацинами[178], был взят в плен, а все его войско разбито[179], и вся земля утрачена, так что нигде не осталось города, который бы удержался, за исключением Сюра и Аскалона[180]. Когда Саладин увидел, что вся земля в его руках, он пришел к королю Иерусалимскому, который находился у него в темнице, и сказал ему, что если бы он устроил так, чтобы Аскалон сдался, то он, Саладин, отпустил бы его и с ним большую часть его людей. И король ответил ему: „Ну, что же, отведите меня туда, — сказал он, — и я прикажу им сдать его вам!“. И Саладин отвел его туда. Когда они туда пришли, король обратился к жителям города и сказал им, чтобы они сдали город, потому что он так хочет. И они сдали ему город[181]. Когда город оказался в руках Саладина, он отпустил короля и вместе с ним часть его людей[182], а освобожденный таким образом из темницы король отправился вместе со всеми своими людьми в Сюр[183]. И пока все это происходило, маркиз привлек на свою сторону жителей Сюра и генуэзцев, которые там были[184], и тех и других, и все они поклялись ему на святых мощах в верности и поклялись, что все будут считать его своим сеньором, а он поможет им оборонять город[185]. И маркиз нашел в городе такую большую дороговизну, что меру зерна продавали за 100 безантов, а эта мера была не больше чем амьенский секстарий с половиной. Когда король прибыл к Сюру, его оруженосцы начали кричать: „Откройте, откройте ворота! Король идет!“. А те, кто был внутри, отвечали, что не впустят людей Гюи Лузиньяна. И наконец маркиз подошел к стене и сказал, что король не войдет в город. „Ба! — сказал король, — Как же так? Разве не я ваш сеньор и король этих мест?“ „Клянусь богом, — ответил маркиз, — вы не сеньор и не король и вы не войдете сюда, потому что вы все покрыли бесчестьем и утратили всю свою землю. Кроме того, дороговизна здесь столь велика, что если вы и ваше войско вступите сюда, то весь город вымрет от голода. И я предпочитаю, — сказал маркиз, — чтобы погибли вы и ваши люди, которые не совершили никаких великих подвигов, чем погибли бы мы, находящиеся здесь, в городе“. Когда король увидел, что ему не войти, он повернул со всем своим войском и отошел к некоей крепостце в направлении Акры и расположился там[186]. И он был там до тех пор, пока его не застали в этой крепостце короли Франции и Англии[187]. И в то время, как маркиз был в Сюре, где стояла такая великая дороговизна[188], о которой мы рассказали, бог послал им помощь: туда прибыл некий купец, который привел корабль с зерном; и он предложил зерно по цене 10 безантов, в то время как она была 100 безантов. И маркиз, и все горожане очень обрадовались этому, и они купили для города все зерно.
Прошло немного времени и появился Саладин. Он осадил Сюр с суши и с моря, так что невозможно было доставить в город никаких припасов; и он осаждал его так долго, что дороговизна в городе снова поднялась и стала как прежде.
Когда маркиз увидел, что дороговизна в городе так поднялась и что он не может получить откуда-либо помощи и подкрепления, он созвал всех жителей города, и генуэзцев, и всех других, которые там были, и, обратившись к ним, сказал: „Сеньоры, — сказал он, — мы в скверном положении, и бог немилосерден к нам. Дороговизна в городе так велика, что совсем нет ни мяса, ни зерна, чтобы нам продержаться долгое время, и никакая подмога не может прийти к нам ни по морю, ни по суше. Бога ради, если среди нас есть кто-нибудь, кто может подать совет, пусть подаст!“. И тут один генуэзец выступил вперед и сказал: „Если хотите послушаться меня, — сказал он, — то я подам вам добрый совет“. „Какой же?“ — спросил маркиз. „Вот что я вам скажу, — проговорил тот, — у нас здесь в городе есть нефы, галеры, лодки и другие суда; и я вам скажу, что я с ними сделаю. Я возьму четыре галеры и посажу на них самых храбрых воинов, какие только у нас найдутся; потом рано поутру выйду в море, сделав вид, будто хочу бежать. И как только сарацины меня заметят, то пустятся за мной в погоню, но у них не будет времени, чтобы изготовиться, и они не успеют снарядиться. И вот, когда все они кинутся за мной, вы посадите на другие ваши суда, лодки и галеры самых умелых воинов, какие только у вас найдутся, а когда увидите, что все они кинулись преследовать меня и что ушли вперед довольно далеко, то догоняйте их на своих судах и нападайте, а я поверну назад: таким вот образом мы и ударим по ним. И бог подаст нам помощь, коли ему будет угодно!“ И все согласились с этим советом и сделали именно так, как он предложил.
178
В целом сообщение Робера де Клари верно: военные действия развернулись весной 1187 г., когда фактически было прервано четырехлетнее перемирие, заключенное регентом Раймундом III с Салахом ад-Дином в марте 1185 г.
179
В сражении при Хаттине (близ Тивериады) 4 июля 1187 г.: в плен попали Гюи де Лузиньян. великий магистр тамплиеров Жерар де Ридфор, коннетабль Амори де Лузиньян, барон Гилельм Монферратский и другие сеньоры.
180
Изложение событий Робером де Клари схематизировано: Иерусалим тогда оставался еще у франков и был взят Салахом ад-Дином 2 октября 1187 г.
181
В передаче обстоятельств освобождения Гюи де Лузиньяна хронист также дает волю фантазии. Саладин действительно обещал освободить пленника как раз в день капитуляции Аскалона (23 августа 1187 г.), но не выполнил обещания: Гюи де Лузиньян был перевезен в Дамаск, а освобожден лишь в июле 1188 г., после того как обязался уехать в Европу и не вести больше войну против Салах ад-Дина.
182
Вместе с Гюи де Лузиньяном были отпущены его брат Амори, Жерар де Ридфор, Гилельм Монферратский и другие бароны.
183
В действительности Гюи де Лузиньян подступал к Тиру дважды: летом 1188 г. и в апреле 1189 г., но оба раза не был впущен в город.
184
Генуэзцы поддерживали торговые связи о городами Восточного Средиземноморья, в том числе с Тиром. В данном случае речь и идет о тех судовладельцах и прочих торговых людях Генуи, которые находились в городе.
185
Судя по этим данным, Робер де Клари знал о соглашениях Конрада Монферратского с итальянскими купцами в Тире, доставившими ему затем свои корабли для обороны города. Документами засвидетельствованы соглашения с пизанцами (октябрь 1187 г. и май 1188 г.) и генуэзцами (апрель 1190 г.).
186
Гюи де Лузиньян и его рать появились в окрестностях Акры в конце 1189 г. и разбили лагерь на холме восточнее города (Торон св. Николая), оттуда пытались предпринять нападение на Тир, окончившееся, однако, провалом.
187
В итальянском переводе хроники Робера де Клари, выполненном А. М. Нада Патроне, странным образом говорится о «короле Франции и короле Германии», причем германским королем, якобы повстречавшимся Гюи де Лузиньяну, назван Фридрих Барбаросса, который, как известно, утонул в горной реке в Малой Азии еще 10 июня 1190 г. Хронист, конечно, имел в виду Филиппа II Августа и Ричарда I Львиное Сердце.