[ИЗБРАНИЕ БОНИФАЦИЯ МОНФЕРРАТСКОГО ПРЕДВОДИТЕЛЕМ КРЕСТОВОГО ПОХОДА (сентябрь 1201 г.)]
Маршал Жоффруа скакал от одного места к другому, покуда не прибыл в Труа в Шампани[100] и нашел своего сеньора графа Тибо[101] больным и в печали. И тот был очень рад его прибытию. И когда он ему рассказал, что они содеяли, он выказал такую радость, что сказал, что оседлает коня, чего уже давно не делал, и он сел на коня. Увы! Какое великое горе! Ибо он уже никогда больше не мог сесть на коня, кроме как в этот раз.
Его болезнь нарастала и становилась все сильнее, так что он составил завещание и отдал свои распоряжения. И он разделил деньги, которые должен был взять с собой, между своими людьми и спутниками, среди которых имелось много добрых ратников: в те дни никто не имел стольких. И он распорядился, чтобы каждый, получив свои деньги, поклялся на святых мощах, что отправится с войском Венеции, как он ей обещал. И нашлось много таких, которые плохо сдержали свою клятву и были за это сильно порицаемы. Остальную часть своих денег граф распорядился сохранить на нужды войска и израсходовать ее там, где, как это будет видно, пойдут на пользу дела деньги[102].
Так опочил граф, и это был один из тех на свете, кто кончил жизнь столь хорошо[103]. И там находилось множество его сородичей и его вассалов; нет надобности рассказывать о трауре, который был устроен, ибо никогда не справлялся по ком-либо столь великий траур; да так оно и должно было быть, ибо никогда человек его возраста не был столь любим ни его вассалами, ни прочими людьми. Он был похоронен рядом со своим отцом в церкви монсеньора св. Этьена в Труа[104].
Графиня, его супруга по имени Бланш, овдовела. Она была очень красива и добра и являлась дочерью короля Наваррского; она имела от мужа дочку и была тяжела сыном[105].
Когда графа похоронили, Матье де Монморанси, Симон де Монфор, Жоффруа де Жуанвилль, который был сенешалем, и Жоффруа, маршал, отправились к герцогу Эду Бургундскому[106] и сказали ему так: «Сеньор, ты видишь несчастье, которое постигло Заморскую замлю. Богом заклинаем тебя взять крест и помочь Заморской земле, заступив место усопшего[107]. И мы устроим так, чтобы тебе были вручены все его деньги, и мы поклянемся тебе на святых мощах, и мы заставим остальных тоже поклясться, что мы будем честно служить тебе так, как мы служили бы ему».
Воля его была такова, что он отказался. Знайте, что он мог бы поступить лучше. Тогда они поручили Жоффруа де Жуанвиллю обратиться с таким же предложение к графу Тибо Бар-Ле-Дюку, кузену покойного графа[108]. И он тоже отказался.
Большим горем для пилигримов и для всех тех, кто должен был отправиться на служение господу, явилась смерть графа Тибо Шампанского. И в конце месяца[109] они держали совет в Суассоне, чтобы выяснить, что же делать. Там были граф Бодуэн Фландрский и Эно и граф Луи Блуаский и Шартрский, граф Жоффруа Пертский, граф Гюг де Сен-Поль и многие другие доблестные люди.
Жоффруа, маршал, молвил им слово и рассказал о предложении, которое они сделали герцогу Бургунскому и графу Бар-Ле-Дюку, и как те им отказали. «Сеньоры,— сказал он,— послушайте: я посоветую вам одну вещь, если вы позволите. Маркиз Бонифаций Монферратский[110] — весьма доблестный муж и один из наиболее чтимых среди тех, кто ныне здравствует. Если вы его попросите приехать сюда, и взять крест, и заступить место графа Шампанского и если вы предоставите ему предводительство над войском, он примет его тотчас»[111].
Много говорено было слов, судили и рядили так и сяк[112], но конец говоренного был таков, что все, великие и малые, согласились. И были написаны грамоты, и избраны послы; и их отправили просить его. И он прибыл в день, который они ему назначили, через Шампань и Францию, где ему оказали великие почести, и даже король Франции, кузеном которого он приходился[113].
100
Именно тогда, по возвращении послов, согласно сведениям Робера де Клари, якобы состоялся совет крестоносных феодалов в Корби. Однако это известие ошибочно. Обитель Корби находилась неподалеку от фьефа Робера де Клари, так что туда могли дойти какие-то отголоски происходившего, которые и дали хронисту повод думать, что совет действительно заседал, причем в нем якобы участвовали и венецианцы. Об этом совете, между прочим, упоминает также французский хронист из Сирии Эрнуль, совсем уж неверно считающий, будто в Корби и был заключен договор французских послов с венецианскими. Робер де Клари, со своей стороны, допускает путаницу в датах. Из его рассказа явствует, что Тибо III Шампанского в дни заседания совета уже не было в живых: следовательно, совет этот никак не мог состояться тотчас по возвращении послов. Мало того, венецианцы, по Роберу де Клари, получили в Корби 25 тыс. марок — сообщение, которое не сообразуется ни с одним из условий договора 1201 г. Если что-либо из фактов и цифр, приводимых в данном случае амьенским повествователем, и заслуживает внимания, так это, возможно, известие, согласно которому после совета в Корби, где венецианцы якобы получили деньги, общая сумма уплаченного им к тому времени достигла 25 тыс. марок, иначе говоря, были внесены два первых взноса (15 тыс. и 10 тыс. марок). Из этого следует также, что дело происходило где-то в конце октября 1201 г. — дата, предусмотренная договором в качестве срока для второго взноса в счет платежа за фрахт кораблей.
102
Эта, вторая часть денежной суммы, собранной графом Тибо ради нужд крестового похода, была затем использована для того, чтобы расплатиться с венецианцами в сроки, предусмотренные договором 1201 г.; средства, однако, оказались недостаточными для полного расчета.
104
Церковь св. Этьена в Труа была построена в 1157 г. Анри Щедрым в память его первого паломничества в Палестину, притом по образцу одной из тамошних церквей. Сохранилось описание гробницы Тибо III, сделанное в 1704 г. каноником Жаном Гюго. Судя по этому описанию, вдова Тибо III — Бланш Наваррская воздвигла графу величественное надгробие, на котором он был представлен в облачении крестоносца.
105
Бланш — дочь Санчо VI Мудрого, короля Наварры (умер в 1194 г.) Ее дочь звали Марией. Сын, которым она была беременна,— он родился спустя несколько дней, вероятно, 30 мая 1201 г.,— Тибо IV, граф Шампанский и король Наварры, известный трувер.
106
О мотивах отказа Эда, графа Бургундского (1193—1218) стать предводителем войска крестоносцев историки высказывали различные гипотезы: возможно, он сомневался в успехе крестового похода и к тому же, подобно Иннокентию III, не доверял венецианцам.
107
По сведениям Робера де Клари, а также Эрнуля, граф Тибо III Шампанский в свое время якобы был избран предводителем крестового похода. В литературе высказывались обоснованные сомнения на этот счет. Виллардуэн ничего не сообщает о каком-либо формальном избрании графа Шампанского командующим.
108
Тибо I, граф Бар-Ле-Дюк, которого Виллардуэн представляет кузеном Тибо III Шампанского, был, как и последний, внуком Тибо Великого. Оба эти сеньора — Эд III Бургундский и Тибо I Бар-Ле-Дюк являлись родственниками французского короля (в силу того, что Людовик VII был женат на Алисе Шампанской).
109
«В конце месяца» (al chief del mois), последовавшей? за смертью Тибо III, т. е. около 25 июня 1201 г.
110
Бонифаций Монферратский (ок. 1150 — 4 сентября 1207) — знатный ломбардский сеньор, маркиз. Состоял в родстве с французским королем Филиппом II Августом и германским королем Филиппом Швабским, приходясь дядей (или кузеном) первому и дядей второму.
Вместе с тем маркиз был связан родственными узами с домом графов Шампанских (его свояченица Изабелла Иерусалимская во втором браке находилась замужем за графом Анри II Шампанским). Представители дома маркизов Монферратских играли заметную роль в крестовых походах и в Латино-Иерусалимском королевстве, а также находились в тесных отношениях с Византийской империей. Отец Бонифация Гилельм III Старый (1135—1190?) участвовал во Втором крестовом походе 1147—1149 гг. и долго жил в Палестине, а в 1187 г. в битве при Хаттине попал в число пленников Салаха-ад-Дина. Старший брат маркиза — Гилельм Длинный Меч, граф Яффы и Аскалона, был с 1176 г. женат на сестре Бодуэна IV Иерусалимского (1174—1185) Сибилле, дочери Амори I (1163—1174) (от этого брака уже после смерти отца родился Бодуэн V Иерусалимский (1185—1186), приходившийся Бонифацию племянником). Второй брат Бонифация, Ренэ, в 1179 г. женился на дочери византийского императора Мануила I Комнина Марии Порфирородной, получил титул кесаря и в качестве приданого супруги город Фессалонику (на правах фьефа). Ренэ был отравлен Андроником I Комнином. Еще один брат Бонифация — Конрад Монферратский в 1185 г. сочетался браком с сестрой Исаака II Ангела Феодорой и занимал некоторое время видное положение при византийском дворе. Содействовал Исааку II в подавлении мятежа Алексея Враны в Константинополе в 1186/87 гг. Затем, вызвав против себя недовольство придворной знати, вынужден был уехать из Константинополя на Восток. Оказал в 1187 г. серьезные услуги крестоносцам при обороне г. Тира в войне с Салахом-ад-Дином в 1187 и 1188 гг. Женился на наследнице Иерусалимского королевства Изабелле, дочери Амори I, с 1190 г. считался государем этого королевства, 28 апреля 1192 г. был убит ассасинами (мусульманская секта). Самому Бонифацию Монферратскому, в 1187 г. сражавшемуся с сарацинами под Тивериадой и попавшему в плен, где находился в течение года, Исаак II Ангел предлагал руку своей сестры Феодоры. В силу семейной традиции Бонифаций был гибеллином. Он поддерживал союзные отношения с Гогенштауфенами во время их войны против ломбардских коммун (1191 г.), сражался на стороне императора Генриха VI при завоевании им Сицилии в 1194 г. Таким образом, маркиз был заинтересован в крестовом походе материально, а также связан с этим предприятием традициями своей семьи. Бонифаций Монферратский снискал репутацию щедрого сеньора, при его дворе нашли прибежище прославленные трубадуры Лимузена, Тулузы, Прованса (Раймбаут де Вакейрас — самый известный среди них). Во время крестового похода, как видно будет из дальнейшего, он выступил наряду с Энрико Дандоло вершителем судеб всего предприятия.
111
Хроника Жоффруа де Виллардуэна — одна из немногих латинских хроник, сообщающая об обстоятельствах избрания маркиза Монферратского предводителем крестоносцев, в том числе о собственной инициативе маршала Шампанского в выдвижении этой кандидатуры. Гораздо менее осведомленные авторы — Робер де Клари и составитель Морейской хроники рисовали дело таким образом, будто почин в избрании Бонифация Монферратского принадлежал самим участникам суассонского совета баронов. Стоит отметить вместе с тем, что хронист уже в начале своего повествования выпячивает собственную роль даже в событиях, относящихся к предыстории похода: именно он, Виллардуэн, якобы обратился к совету баронов с предложением о «замене лидера», т. е. хронист стремится представить себя равным, если не первенствующим, в подготовке похода остальным баронам. На самом деле он занимал все же не столь высокое положение и, вероятно, преувеличивал степень своего участия в этих событиях.
112
Выражение «судили и рядили так и сяк» (assez i ot parole dites avant et arriere), употребляемое Виллардуэном,— весьма «гибкая» формулировка, которая, быть может, косвенно свидетельствует о разногласиях в совете баронов по поводу кандидатуры маркиза Монферратского. Не исключено, что сторонники графа Фландрского могли предвидеть сложности в будущих отношениях Бодуэна IX с Бонифацием. Хотя граф Фландрский был значительно моложе маркиза, но в силу своего положения и родственных связей имел основания претендовать на пост командующего. «Гибкость» манеры повествователя в данном случае, как и при изложении многих других фактов, подчеркивает лишний раз его старания оттенить собственное участие в руководстве походом, по крайней мере путем выдвижения собственного кандидата на пост верховного командира.
113
Жизель Бургундская, прабабка Филиппа II Августа, являлась бабкой Бонифация Монферратского. Согласно хронике-биографии папы («Деяниям Иннокентия III»), Бонифаций Монферратский был назначен предводителем войска крестоносцев «по совету (соизволению) короля франков». Аналогичное мнение высказывали и некоторые другие хронисты — итальянец Созомен из Пистойи, а также, с определенными отклонениями в описании последовательности событий, автор Морейской хроники. Созомен писал совершенно недвусмысленно: «Князья по совету короля франков избрали Бонифация, маркиза Монферратского, вождем христиан». Морейская хроника, памятник в целом неточный и путаный, передает события в несколько иной последовательности, но сохраняет существенную основу «показаний» и «Деяний Иннокентия III», и Созомена из Пистойи: в ответ на обращение французских баронов Бонифаций заявляет их послам, что он должен сначала выяснить, желает ли король Франции, чтобы он взял на себя предводительство крестоносцами. Вместе со свитой маркиз «как можно быстрее отправился в город Париж, где нашел короля Франции и королеву, свою сестру» (последний факт — явный домысел). Он «сообщил им, каким образом и почему знатные сеньоры Франции и другие князья просили его стать предводителем крестоносцев и командовать всеми участниками похода». Король, по сведениям автора Морейской хроники, одобрил выбор баронов: «Что до меня, то мне весьма по душе сделанное вам предложение, и я полагаю, что вы должны принять его как можно скорее». Услышав такой совет, «маркиз склонил голову и почтительно приветствовал короля».
В научной литературе высказывалась точка зрения, будто в формулировке «по совету короля франков», употребляемой в официальной хронике-биографии папы, отразились скорее подозрения курии, где было известно о связях Филиппа II и Бонифация Монферратского, чем реальная связь событий. В действительности же, как полагал, к примеру, Ж. Фараль, французский король воспользовался крестовым походом, чтобы поручить Бонифацию дипломатическую миссию в Рим, относившуюся к собственным делам капетингской короны. Возможно, допускал названный исследователь, маркиз Монферратский во время своего пребывания в Суассоне даже беседовал с королем о своем назначении и хлопотал о его одобрении.