– Держись. – Он смотрел прямо в ее испуганные глаза, стараясь передать ей все свои силы.
– Конечно, я держусь! – сердито откликнулась она.
Это было так на нее похоже, так естественно, что он чуть не улыбнулся. Она боролась со своим страхом, как только могла. Кайлмор понимал ее. Но невысказанный ужас сжимал ее пухлые губы, руки судорожно цеплялись за камень. И собственный ужас, как кобра, обвился вокруг сердца герцога. Если она не выдержит, все будет кончено. Кайлмор старался говорить спокойно.
– У меня нет веревки. Но я спущу тебе свое паль-то, ты поднимешься по нему наверх.
Он приподнялся и дрожащими руками стянул с себя пальто. Все это время он не спускал с нее глаз, как будто мог удержать ее одной лишь силой воли.
– Быстрее, Кайлмор. – В ее голосе уже не было бравады.
– Не смотри вниз, – приказал он. – Смотри на меня.
Она закрыла глаза, словно напрягая волю. Потом снова открыла их, ее взгляд не отрывался от его лица.
– Доверься мне. Я вытащу тебя отсюда, – сказал он.
Пусть это станет правдой, пусть это станет правдой, молило его сердце.
Он как можно ближе подобрался к краю обрыва и, крепко вцепившись в один рукав, спустил вниз свое длинное пальто. Даже когда он вытянул, насколько было возможно, руку, пальто коснулось земли в добрых четырех футах выше Верити. Кайлмор тихо выругался.
Бесполезно. Пальто было слишком коротко.
– Верити, скоро сюда подъедет Хэмиш. Ты сможешь продержаться? Если я спущусь к тебе, весь холм может обрушиться.
Небольшой камнепад возле ее руки подтвердил его слова.
– Я не уверена.
По ее лицу он видел, что она не надеялась выжить.
Если одна лишь решимость сможет спасти ее, то, с помощью Бога и всех его ангелов, он вытащит ее. Кайлмор внимательно осмотрел острые камни, отделявшие от нее пальто.
– Подожди. – Он вскочил на ноги и подбежал к жеребцу.
Чистокровное животное чувствовало отчаяние хозяина и беспокойно переступало ногами, когда тот снимал с него седло. С ловкостью, вызванной необходимостью, Кайлмор снял седло и быстро пристегнул друг к другу ремни.
Это заняло слишком много времени. С каждой секундой промедления возрастала опасность, что Верити сорвется.
– Верити? – окликнул он.
Там ли еще она?
– Да. Скорее!
Он торопливо проверил длину своей самодельной веревки. Он так надеялся, что веревки хватит, что она выдержит. И что у Верити хватит сил ухватиться за нее.
Все, что ему оставалось, – это надеяться. Как он будет жить, если не спасет ее? Он не мог думать о неудаче. Он обязательно спасет ее.
Тяжело дыша, он бросился обратно к обрыву и, став на колени, заглянул вниз. Слава Богу, Верити все еще была там.
Но она теряла силы. Ее руки, перевязанные грязными тряпками, как когти впивались в камень, и даже на расстоянии он слышал ее короткое неровное дыхание.
Верити посмотрела вверх и даже смогла неуверенно улыбнуться.
– Вас посетило неожиданное вдохновение? – Она все еще старалась изображать спокойствие, но слова давались ей с трудом.
– Надеюсь, – возбужденно сказал он. – Черт, как я надеюсь.
Он сбросил вниз это нелепое сооружение из ремней. Оно застряло как раз над ее головой. Ударившись о камни, веревка вызвала еще один камнепад. Кайлмора охватил ужас, он понял, что вот-вот начнется оползень.
– Дотянись, Верити, – просил он. И настоящая мольба вдруг вырвалась из самой глубины его души. – Дотянись, любовь моя.
Живи, любовь моя!
Ее глаза, в которых были страх и отчаяние, широко раскрылись, когда она услышала это неожиданно ласковое обращение. Затем она поняла, что сможет ухватиться за ремни, если оттолкнется от углубления в камне, которое помогало ей держаться.
– Давай же, Верити. С тобой все будет в порядке. – В глубине своей никчемной души он надеялся, что так и будет.
Он увидел, как Верити нервно сглотнула. Выражение страха застыло на ее лице.
– Я не могу.
– Можешь. – Он старался придать уверенности своему голосу. – Не подведи меня. Ты еще никогда не сдавалась.
Она прикусила губу и кивнула. Он с замиранием сердца смотрел, как она отпустила руки и потянулась вверх. Изменился центр тяжести, и потоки камней покатились мимо нее.
– Еще немножко, – подбодрил он.
У него от напряжения побелели костяшки пальцев.
От усилия она охнула и с криком, пронзившим его до костей, подпрыгнула и ухватилась за ремень.
И как раз вовремя. Камни вокруг нее дрогнули и с оглушительным шумом посыпались вниз.
– Кайлмор! – закричала она, окруженная каменным хаосом. – Кайлмор, помогите!
– Я держу тебя. – Он отклонился назад, чувствуя тяжесть ее тела.
Бесконечно тянувшуюся минуту Верити раскачивалась в воздухе.
– Держись, я тебя вытащу, – сказал Кайлмор, когда самый страшный момент миновал.
Его мускулы напряглись, удерживая ее, а кожа ремней возмущенно заскрипела.
Медленно, осторожно, но, слава Богу, уверенно он дюйм за дюймом поднимал Верити на вершину.
Наконец он перетащил ее через край обрыва. Ноги и руки у него горели как в огне. Но он был так чертовски рад, что не замечал боли. Он со стоном встал с колен и заключил ее в свои объятия.
– Никогда больше так не делай, – хриплым от волнения голосом сказал он и непослушными, дрожащими руками прижал ее голову к своей груди.
Боже мой, как от него хорошо пахло! Теплом. Жизнью. Особым запахом Кайлмора. Рыдая, Верити уткнулась носом в его испачканную грязью рубашку и закрыла глаза, ощущение реальности медленно возвращалось к ней.
Она не лежала разбитая и покалеченная на дне ущелья. Она была с Кайлмором.
Она пыталась пожалеть, что ее отчаянная попытка побега кончилась неудачей, но все, что Верити чувствовала, – это невыразимую благодарность за то, что эта попытка не закончилась ее смертью. Невыразимую благодарность и грешную радость от того, что Кайлмор был рядом. Она ведь думала, что больше никогда не увидит его. Боль от разлуки с ним отягощала каждый шаг, отдалявший ее от долины.
Обнимая его, Верити находила убежище в его объятиях. Ее сердце громко стучало от пережитого ужаса, а от слабости она не могла сдержать слез.
Она плакала от перенесенного ею испытания. Она плакала еще и потому, что напрасно так упорно и долго не сдавалась.
Вопреки всем ее усилиям, всем испытаниям, перенесенным ею, она по-прежнему оставалась пленницей Кайлмора. По мере того как жар его тела согревал ее, она начинала понимать, что никогда не будет свободной.
– Тише, mo cridhe. Тише. Все хорошо, – шептал он, гладя ее по спутанным волосам, успокаивая рыдания. – Ты в безопасности. Ты со мной. Ничто не причинит тебе вреда.
– Кроме тебя, – беззвучно прошептала она.
Но даже сознание этого не могло заставить ее оторваться от него.
Верити ожидала, что он будет в ярости, как в Уитби. Но он только предлагал ей бесконечной утешение. Она говорила себе, что его мимолетная доброта ничего не значит, но не могла помешать своему измученному сердцу откликаться на каждое его слово.
Она не знала, как долго они так стояли на коленях, на засыпанной камнями земле, подобно людям, спасшимся во время кораблекрушения. Прижавшись к его груди, она слушала, как постепенно затихает биение его сердца.
Он казался таким спокойным, таким уверенным, когда вытаскивал ее из ущелья. Но теперь Верити знала, что он тоже пережил страх.
– Ваша светлость? – Голос Хэмиша нарушил их молчаливую близость, близость, полную благодарности, радости и чувств, которые она никогда не осмелилась бы назвать.
Верити удивленно подняла голову. Она настолько забылась в объятиях Кайлмора, что даже не услышала приближения пони.
Старик сошел с пони и стоял в нескольких футах от них, наблюдая. Верити не могла ошибиться: на его морщинистом лице была радость.
– Ох, слава тебе Господи, ты нашел ее.