Не без основания мы знаем почти все имена авторов выдающихся произведений скульптуры и живописи, но самые прекрасные произведения архитектуры прошлого так редко донесли до нас имена своих создателей. Удивительные готические соборы, греческие храмы, египетские монументальные сооружения вплоть до скромных светских домов горожан и крестьян обязаны своим существованием не архитектору, а непроизвольным сопутствующим явлениям физического и психического исполнения цели строительного дела. То, что в них является искусством, происходит не столько из намерений создать что-то новое, сколько из природы данных отношений мысленно и материально ограниченного окружения стиля. Современный архитектор, напротив, не ограничен ни в идейном, ни в материальном плане. В его распоряжении знания о внешних несущественных деталях всех стилевых эпох и ландшафтов. Но с техническими сверхвозможностями пропали чутье строителя и конструктивный стиль. Осталось историческое собрание внешних несущественных деталей, управителем и щедрым распределителем которых и стал архитектор.
Также и сегодня для рассудительного человека не остается ничего другого, кроме как, тщательно взяв за основу физическую и психическую цель строения, создавать самое простое, самое скромное и самое естественное наиболее экономным способом, и отказаться при этом от любого художественного самодовольства. Только вместе с тем оживает надежда, что из такой художественной непреднамеренности возникнут новые элементы стиля, которые сегодня еще нельзя оценить, и которые ни один учебный курс в институте не сможет унизить до уровня несущественных побочных деталей.
Однако представим себе тот случай, что архитектор однажды действительно найдет возможность создавать самое простое, самое скромное и самое естественное в исполнении цели: он, вероятно, испытал бы тогда самое большое разочарование и стал бы заметен лишь через сто лет после смерти, если он вообще найдет возможность доказать свое мастерство. Длинный ряд заказчиков за немногими исключениями хочет возвращения остатков всех представлений архитектуры или сенсаций новизны, с которыми они надеются приобрести заслуги в дальнейшем развитии искусства.
И как же выглядят результаты? Дома с нерациональным освещением, неудачные планировки помещений, вызывающая зевоту скука имитируемого и, по меньшей мере, в духовном плане неправильно направленного нового конструктивизма. Крыши упраздняются или прячутся, флагштоки больше не стоят наверху, а укрепляются сбоку на кронштейнах. Высотные здания как бы стесываются в горизонтальной плоскости и разочаровывают, превращаясь в стереометрические основные фигуры. Большие голые плоскости, не считающиеся с потребностью ограничений, заставляют сожалеть об отсутствии хоть какого-то конструктивного чувства. Недостаток членения не позволяет ощутить ритмику, воодушевление и живость, и унижает каждую идею сооружения до мертвой кучи камней. Фантазия чертежной доски больше не знает сущности древесины, строительного камня или кирпича и лепит все из бетона, даже если древесина и камень используются затем как архитектурные ослепляющие средства. Большие наружные лестницы и площадки перед порталами представительны, но они непрактичны, если они мешают машинам проезжать и парковаться; и они неприемлемы, если во время дождя человек не может пройти от машины в дом, не промокнув при этом. Все это – изобретения архитекторов, которые в душе работают со словами «красиво, со вкусом, снова что-то новое, можно сделать это также по-другому, очень забавно» и похожими попытками приспособления, и которым судьба отказала в страстности неповторимого.
Само собой разумеется, встречаются и счастливые исключения, но решающее при этом – это тот факт, что само понятие профессии ошибочно и характеризует ту пору, когда архитектура слишком часто остается в плену несущественных внешних деталей. Если также в прошлом были примеры похожих эстетствующих попыток творения как замены невольного мастерства – в действительности внутренне эффективно отнюдь не все, что в книгах по истории искусств обсуждается в качестве важного вида стиля – то наше время, кажется, все же действительно уступило фундаментальным изменениям зрительного восприятия, и вместе с тем образцы стиля как идейный материал архитекторов становятся довольно бесполезными.