Вероятно, именно это является причиной того, что применение брендинговой техники до сих пор почти вовсе не принималось во внимание как раз для достижения самых благородных и наиболее окупающихся целей. Сегодня жизненный успех хороших художников, как и издавна, зависит от счастливой случайности возникновения естественных марок. Если соединяются благоприятные обстоятельства, то уже при жизни возникает понятие марки, которое укорачивает длинный период «разогрева» для завоевания общественного доверия. Если этого не происходит, то художник страдает от обычной судьбы непризнанного гения, с небольшой надеждой на то, что последующие поколения когда-то наверстают не возникшее при жизни художника доверие. Тем не менее, это предполагает наличие документов, а у интерпретирующих деятелей искусств большая часть их просто должна будет исчезнуть в забвении, если будущим поколениям не будут переданы никакие необычные доказательства таланта. Природа весьма расточительно обращается со своими ценностями, и относительно земных успехов она предпочитает такие творения, которые находятся в созвучии с архетипической инстинктивной корыстью естественного существования. В этой корысти мобилизуются силы, которых никогда даже приблизительно невозможно достичь одним лишь этическим стремлением.
Разумеется, к счастью человечества самая большая часть корыстных сил скована психологией масс, так что под защитой в некоторой степени упорядоченных и отрегулированных общностей также более нежные жизненные инстинкты искусства и творческой этики могут сохранить свое скромное существование. Но что, однако, кажется естественнее вопроса о том, не могли ли бы эти пусть слабые, но, все же, такие весьма важные для облагораживания и гармонизации форм человеческой общности силы найти с помощью брендинговой техники массово-психологическую поддержку и повышенный резонанс воздействия!
«Износ» благородных людей еще в тысячи раз больше, чем бесследное крушение многих настоящих художников и изобретателей. Из истории мы знаем некоторое количество значительных пророков, если они оставили после себя записи или нашли приверженцев, однако мы не знаем во много тысяч раз большее число неизвестных героев этики, о существовании которых мы можем догадаться только благодаря хорошим людям, с которыми мы сами вступаем в непосредственное соприкосновение, но мир при этом не обращает на них никакого внимания.
Эта прикладная проблема брендинговой техники приобретает решающее значение в области идеалистической политики, от которой человечество ожидает нескольких лет мира. Об этом можно сказать следующее:
Политическое предпринимательство можно довольно четко разделить на три категории. Самая большая и преобладающая в первую очередь при демократических идеях категория охватывает «массовых людей» (людей массы), которые своим выдвижением в организм руководства могут быть обязаны только особенным случаям. Возможно, часть массы рассматривала их в качестве своих представителей, или же случилось так, что большая известность из-за каких-то более ранних – преимущественно совсем ни с чем не связанных – событий сделала их точкой кристаллизации необходимой в настоящее время естественной марки, или, наконец, потому что их тактические способности, громкость их голоса и похожие поверхностные, несущественные детали имели решающее значение при отсутствии более подходящих конкурентов.
Вторая категория состоит из идеалистов, которые не принадлежат непосредственно к массовым людям, и совокупность их идей не ограничивается материальными интересами в рамках соответствующей общности, но, тем не менее, они также необязательно могут назвать себя самостоятельными в духовном плане, так как они, в свою очередь, тоже только представители какой-либо большей гуманитарной общности или приверженцы какого-то красивого идеального воззрения. Действительно самобытные мыслители уровня Сократа полностью непригодны для политической практики, так как у них отсутствует мотив инстинкта честолюбия.
На третьем месте стоят большие хищники с инстинктом владения, которые вследствие своего демонически увеличенного эгоизма очень отчетливо смогли освободиться от любой опеки масс и благодаря соответствию своих инстинктивных целей с интересами их царств (как это гарантируется понятием владения) дают массе голову индивидуальной – пусть даже очень односторонне направленной – умственной самостоятельности.
Если специалист по брендинговой технике размышляет над тем, какая из трех категорий лучше всего подходит для его этических целей и его надежд на временный гармоничный порядок, то он должен принять решение в пользу больших хищников. У маленьких хищников первой категории нет предпринимательской крови, и они никогда не обладают талантами, которые позволяют преодолеть интерес к маленьким тактическим преимуществам, отказавшись от посредственного удовлетворения тщеславия и тайной личной прибыли ради пользы мужественного и большого действия. Необходимость объединить силу руководства с мелкобуржуазными понятиями морали их происхождения на долгое время обременяет их нечистой совестью и большой нерешительностью, которая принуждает их стремиться к перестрахованию и образу действий в духе муравьев. Естественно, они очень честолюбивы, но происходящая из этого движущая сила настолько ослаблена их внутренней неискренностью, что они стремятся прятать свой эгоизм за покровом «социального» или за прочими альтруизмами. Доверие, которым они пользуются в массе своих заказчиков, ненадежно, так как оно состоит только в совпадении воззрений, от которых при выполнении задач руководства они должны будут отказаться, и, кроме того, отсутствует доказательство их реальных достижений. Их единственная надежда основывается на терпимости, на балансировании, на том, чтобы никогда никого не задевать, всегда поступать по принципу «и вашим, и нашим», и на вытекающей со временем из этого привычной инертности массы.