Можно часто наблюдать, что такие люди с уменьшенной способностью к критике овладевают такими материалами, которые никак не могут отвечать особенно высоким претензиям. Как пчела собирает нектар с самых разных цветов, так и правильная страсть к воздействию также учит извлекать материал из самых разных поводов и в случае необходимости позолотить их фантазией, чтобы потом козырять этим. В этом причина, почему хорошие режиссеры или музыканты часто страстно защищают произведения, которые вовсе не оправдывают этого. Интерпретация стала в какой-то мере самоцелью. Воля к воздействию вызывается определенной силой напряжения также при недостаточных поводах, так что происходит уменьшение критики по отношению к объекту, который можно вылечить снова только неприятной безуспешностью.
Массу можно лишь очень медленно привести в движение, и большинство индивидуумов отвергают ставшие заметными односторонности. С возникающих из этого неудач начинается время учебы специалиста по рекламе, пока он после многочисленных провалов не преодолеет необузданность своей страсти и за правильным согласованием своих средств воздействия не сделает свое сердце лишь суггестивно ощутимым.
Однако от специалиста по рекламе нельзя требовать, чтобы он полностью отказался от тщеславия своей личности, хотя оно при всех данных поводах исчезает за страстностью его профессии. Но и задним числом он с большой неохотой воспримет отрицание его доли в успехе идеи или оценку его трудов как незначительных. Это свойственно всем людям. Но если бы он, тем не менее, защищая свои произведения, вышел бы на передний план до такой степени, что одновременно с рекламой какой-нибудь вещи или дела потребовал бы от общественности лавров для своей собственной головы, то он совершил бы этим тяжелое профессиональное преступление.
Ведь именно тайное творчество позволяет ему создавать свою способность влияния на людей и человеческие массы. Общественный интерес к его личности очень быстро исчерпал, истощил бы его самого и проявил бы те же самые ошибочные воздействия, какие вызвали типичные начальные перегибы его человеческого времени обучения. Определенная трагичность состоит в том, что он может добиться для людей, идей и предметов самого большого общественного признания, но никогда не может добиться этого признания для самого себя. Только если специалист по рекламе в полной мере понял, что на самом деле это может быть для него только проблемой дешевой и, в принципе, лишь малоудовлетворительной формы тщеславия, он забудет о зависти к внешнему успеху и научится наслаждаться таинственностью своего творчества. Тем не менее, нужно признать, что это именно та скала, о которую разбиваются многие рекламисты, так что до сих пор признание специалиста по рекламе редко могло пережить славу немногих лет.
О ценности практического опыта брендинговой техники много написано и сказано. Упомянутый профессиональный талант как результат прочного стимула страсти к воздействию гораздо больше основывается на невольном профессиональном опыте. Если человек с ранней молодости страдает от неудач своего инстинктивного характера, то необходимые попытки самовоспитания – при условии, что он обладает нужным для этого пониманием и силой – гораздо глубже будут моделировать его инстинкт, нежели регулярное профессиональное обучение. Такой человек в какой-то мере с самой ранней молодости постоянно учится. Ему приходилось тысячи раз испробовать свои слова и образы, пока он в своем окружении в некоторой степени спокойно и без неприятных последствий не сможет предаваться своей страсти, и пока он, наконец, не станет оказывать влияние, которое связывается уже больше не с его личностью, а только лишь с самой пропагандируемой им идеей. Вместо одержимого рекламой интерпретатора с рискованной безответственностью должен появиться образец умного наблюдателя с уверенным ощущением настоящих ценностей.
Человек, который научился беспрерывно контролировать воздействие своих слов и образов, и доля участия которого в жизни сообщества зависит от позиции окружающих его людей, приобретает помимо своего инстинкта также определенное профессиональное снаряжение. Он знает, как далеко он может зайти, чтобы еще найти веру; он знает косвенные средства для оказания влияния, и точно взвешивает, сколько он может потребовать от своих слушателей. Такое практическое умение находится в его распоряжении, естественно, также и тогда, когда он увлекается каким-то делом не лично, а стремится к успеху по причинам практической пользы.