Всю оставшуюся часть урока "Введение в хищение" я на взводе и волнуюсь. Я хочу увидеть, что там, черт возьми, написано.
Как только урок заканчивается, я не жду Бьянку, а говорю ей, что мне нужно в туалет до следующего занятия. Я мчусь в ближайший женский туалет и запираюсь в кабинке, вешаю сумку на крючок и роюсь в ней в поисках обоих телефонов.
Как я и думала, это телефон, оставленный таинственным человеком, с новым сообщением. Я открываю сообщение и читаю:
У ТВОЕГО ОТЦА БЫЛ USB-НАКОПИТЕЛЬ С ОЧЕНЬ ВАЖНОЙ ИНФОРМАЦИЕЙ НА НЕМ. МЫ ХОТИМ ЕГО ВЕРНУТЬ.
КАКОГО ЧЕРТА?
Наверное, это хорошо, что я наконец-то знаю, что им нужно, но как, черт возьми, я найду USB, который был у моего отца? Он же умер. Она может быть где угодно. Он мог быть при нем, когда его взорвали в машине. А если бы на нем было что-то важное, вряд ли он оставил бы его где-то поблизости.
Убрав телефон обратно в сумку, я достаю свой телефон, выданный в академии, чтобы написать Габриэле.
Только что получила еще одно сообщение. Когда мы можем встретиться?
Его ответ приходит незамедлительно.
Приходи ко мне в комнату после последнего занятия, прежде чем отправиться в столовую на ужин. Я оставлю дверь незапертой. Просто войди, чтобы никто тебя не увидел.
Увидимся.
Я кладу телефон обратно в сумку и делаю глубокий вдох, пытаясь успокоить свое бешено колотящееся сердце. Последние пару дней я была отвлечена тем, что произошло между мной и Габриэле, и вся эта ситуация отошла на второй план. Но сейчас я действительно волнуюсь. Что произойдет, если я не смогу найти то, что они ищут?
В тот момент, когда моя ладонь обхватывает ручку комнаты Габриэле в общежитии, в моем животе словно собралась команда синхронных пловцов. Я здесь не для того, чтобы заниматься с ним физическими упражнениями, но мне интересно, что может произойти с ним, когда мы закончим с этим.
Когда я проскальзываю в его комнату, меня встречают звуки негромко играющей музыки. Это песня, которую я узнаю, но не могу определить. Габриэле раскинулся на диване, читая книгу.
— Что это за группа? — спрашиваю я.
Он выпрямляется на диване, закрывает книгу и бросает ее на приставной столик.
— Это " Cigarettes After Sex ". Затем он подходит ко мне, протягивая руку. — Дай мне посмотреть телефон.
Я хмурюсь от его делового тона, но быстро останавливаюсь, не желая показаться какой-нибудь нуждающейся в помощи девушкой. Поэтому я подхожу к столу, ставлю на него сумку, расстегиваю молнию и достаю телефон. Когда я передаю его ему, он читает сообщение.
Его взгляд переходит на меня. —Полагаю, ты не знаешь, о чем они говорят?
Покачав головой, я отвечаю: — Ни малейшего понятия.
Он выдохнул. — По крайней мере, у нас немного больше информации, чем было.
Я наклоняю голову. — Как это?
— Есть большая вероятность, что все, что у твоего отца было на этом USB, он использовал для шантажа этого человека. Так что теперь мы должны спросить себя, кого он мог шантажировать?
— Понятия не имею. Мой отец никогда не говорил со мной о бизнесе. Я могла бы спросить Марселло, но...
— Нет. Я не думаю, что твой брат что-то знает о том, что это такое. Если бы он знал, они бы, наверное, сразу обратились к нему со своими угрозами. Но они пришли к тебе, потому что тобой легче манипулировать.
Мои губы сжались в твердую линию, а раздражение набросилось на меня, как кошка.
— Как, по их мнению, я смогу найти USB, который был у отца, пока я торчу здесь, в кампусе? Это было бы достаточно сложно найти, даже если бы я была дома.
Габриэле проводит ладонью по затылку и смотрит на свои ноги. — Не уверен. Может, они почему-то думают, что он в кампусе. Ты сказала, что отец не дал тебе ничего, за что можно было бы ухватиться, но что, если он отдал ее твоему брату, а тот даже не знает, что она у него?
Я переминаюсь с ноги на ногу. — Наверное, это возможно.
— Нам нужно это выяснить.
Он протягивает мне телефон, и я беру его.
— Может, стоит просто написать тому, кто это, и сказать, что я понятия не имею, где искать то, что им нужно.
Он качает головой еще до того, как я закончил говорить.
— Нет. Не ввязывайся. Ничего хорошего из этого не выйдет. Ты либо разозлишь их, либо дашь им понять, что понятия не имеешь, как достать то, что им нужно. Лучше держать их в догадках, пока они сами не выйдут на связь. А пока нам нужно выяснить, знает ли что-нибудь твой брат.
Я хмурюсь, не совсем соглашаясь, но полагая, что Габриэле разбирается в этих вещах лучше, чем я.
— И как же мне это сделать? — Я тяжело сглатываю. Я не могу пойти к брату и честно рассказать об этом. Он отправит меня домой и, возможно, поручит своим головорезам следить за мной двадцать четыре семь. Я буду несчастна.
— Сначала поговори с ним и попробуй понять, знает ли он что-нибудь. Если это не сработает, мы проникнем в его комнату и осмотримся.
Мои глаза расширились.
— Мы не можем этого сделать. Мы делаем все это для того, чтобы он не узнал о Майами. Если он нас поймает, у нас не будет другого выхода, кроме как рассказать ему, что происходит. И даже тогда он может убить тебя за то, что ты вломился в его комнату.
Габриэле протягивает руку, словно собираясь положить ее мне на плечо, но прежде чем это сделать, опускает ее.
— Он не узнает, потому что завтра я получу свое оборудование обратно.
Он широко улыбается. Я никогда не видела его таким взволнованным.
— Правда?
Он кивает. — Да. Я взломаю систему безопасности и смогу видеть его приходы и уходы, так что мы убедимся, что его нет рядом с его комнатой.
У меня вырывается облегченный вздох. — Хорошо, тогда конечно.
— Теперь, когда я получил свои вещи, я хочу спросить тебя кое о чем, но не уверен, как ты к этому отнесешься.
Я наклоняю голову. — Хорошо...
— Я хочу установить камеры в твоей комнате.
Я несколько раз моргаю, глядя на него.
— Я не думаю, что тот, кто оставил фотографию в твоей комнате, вернется, но если вдруг вернется - либо чтобы оставить тебе что-то еще, либо чтобы самому обыскать твою комнату, - я хочу иметь возможность видеть, кто это.
Я киваю. Логично. Но это значит, что он может заглянуть и посмотреть, чем я занимаюсь, когда захочу. Почему, черт возьми, мысль об этом меня возбуждает?
— Ладно, можешь поставить камеры.
Его брови поднимаются. — Я думал, ты будешь сопротивляться сильнее.
Я пожимаю плечами. — Это средство для достижения цели. Чем быстрее все это закончится, тем лучше.