— Каков план? — спрашиваю я его, когда мы входим в Римский дом. Все оборачиваются в нашу сторону, но я игнорирую их интерес.
— Сначала нам нужно поговорить с твоим братом. Рассказать ему о нашей поездке домой. Потом я поговорю с Энди в службе безопасности.
Я могу только представить, что он имеет в виду под небольшой беседой. Сейчас я нервничаю из-за того, что иду к брату с Габриэле.
Не успеваем мы дойти до лифта, как к нам подходят Бьянка и Дом.
— Тебе лучше? — спрашивает Бьянка, выглядя обеспокоенной.
Теперь, когда я знаю, что за мной охотятся русские, а не "Аккарди", мне легче поверить в ее беспокойство.
— Намного, спасибо. — Я изображаю, как я надеюсь, искреннюю улыбку.
— Рад это слышать. Мне тебя здесь не хватало, — говорит Дом.
Габриэле застывает рядом со мной, но ничего не говорит. Я уверена, что это стоит ему всех его сил.
— Хорошо, что я вернулась. — Я улыбаюсь им. — Но мне нужно поговорить с братом.
— Еще бы, — говорит Дом и бросает взгляд на Габриэле.
— Мы можем встретиться позже? — спрашиваю я.
— Заходи сегодня вечером в комнату Дома. Некоторые из нас собираются потусоваться, — говорит Бьянка.
— Звучит неплохо. Тогда увидимся.
Я машу им рукой и провожаю Габриэле к лифту, где он нажимает на кнопку на стене, как будто она его лично оскорбила.
Он ничего не говорит, пока лифт едет вверх, но когда мы выходим из него и идем по коридору, он хватает меня за руку и соединяет наши пальцы. Мое сердцебиение учащается, и я борюсь с ухмылкой, которая хочет появиться. Несколько человек, задержавшихся в коридоре, таращатся на наши соединенные руки.
Когда мы доходим до двери моего брата, Габриэле стучит, и через несколько секунд Марселло открывает ее. Его взгляд устремляется вниз, на наши переплетенные руки, и его челюсть подрагивает, а глаза сужаются и смотрят на мужчину, стоящего рядом со мной.
— Значит, все так и есть, да? — Мой брат приподнимает бровь.
— Так и есть.
Габриэле отпускает мою руку и кладет ее на спину, чтобы я первой вошла в их комнату.
Я вхожу, избегая взгляда брата. Мира уже в комнате, сидит на диване.
— Привет, Ария. Как дела? — спрашивает она.
— Мне было бы лучше, если бы люди перестали пытаться меня убить.
Я хотела пошутить, но получилось неудачно.
— Какого хрена, Витале? — Мой брат вцепляется прямо в лицо Габриэле.
Я подхожу к брату и толкаю его в плечо. —Отвали. Это не его вина.
— Не лезь в это, Ария, — ворчит Марселло.
— Не буду. Речь идет о моей жизни! — кричу я.
Мира поднимается с дивана. — Она не ошибается.
— Господи Иисусе. Неужели в моей жизни не найдется ни одной умиротворяющей женщины? — Он стонет и щиплет себя за переносицу.
— Нет, — отвечаем мы с Мирой одновременно.
— Что случилось? — спрашивает Марселло.
Габриэле объясняет, что мы ничего не нашли в кабинете моего отца, и рассказывает о машине, которая преследовала нас до вертолетной площадки. — Они не пытались причинить ей вред, но они делали это - они могут, если захотят. Я понятия не имею, как они нашли нас в том отеле.
— Чертовы русские, — выплюнул мой брат.
— Одно могу сказать точно: нам нужно активизировать наши усилия, чтобы найти то, что они ищут, — говорит Мира.
— Мы не собираемся просто так отдавать то, что им нужно, даже если найдем это, — говорит Габриэле.
Я хмурюсь. — Не собираемся?
Он качает головой и смотрит на моего брата, который, похоже, разделяет его мысли. — Мы собираемся использовать его, чтобы выманить их, а потом мы их выведем.
Марселло быстро кивает.
Габриэле смотрит на меня. — Уступишь один раз, и они вернутся еще. Всегда.
— Логично, — бормочет Мира.
— Что ты имеешь в виду? — спрашивает Марселло.
— Сначала попробую легкий путь. Поболтаю с Энди из службы безопасности, может, он расскажет, с кем работает. Если это не сработает, тогда придется идти по сложному пути - я собираюсь прослушивать комнаты всех начальников и следующих по очереди русских отщепенцев.
Мой брат напрягается и оглядывает свою комнату.
— Расслабься. Мне неинтересно слушать, как вы с Мирой ссоритесь, — говорит Габриэле.
Мое лицо кривится. — Мерзость.
— Я пойду с тобой, — говорит Марселло.
— Ни за что. — Габриэле качает головой.
Марселло делает шаг вперед, и Габриэле его встречает.
— Это бардак моего отца, а Ария - моя сестра. Кем она тебе приходится? — Он приподнимает бровь.
Я с нетерпением жду ответа Габриэле, и все глаза в комнате, кажется, устремлены на него. Но он говорит: — Тебе нужно держаться подальше от этого. Если меня узнают и вышвырнут из кампуса, кто-то должен быть здесь, чтобы защитить Арию.
С неохотой мой брат кивает.
Мысль о том, что мы застряли в кампусе без Габриэле, просто сокрушительна. Я бы, наверное, хотела уехать с ним, но не говорю об этом. Честно говоря, я не знаю, как он к этому отнесется.
— Не хочешь рассказать мне, что они имеют на тебя? — спрашивает Марселло, глядя между мной и Габриэле.
— Я уже сказал тебе, что этого не произойдет.
По голосу Габриэле мне кажется, что он пытается сдержать себя, чтобы не показать, как его взволновал вопрос моего брата.
Я стараюсь не выглядеть смущенной, хотя от одной мысли о том, что мой брат увидит эту фотографию, мое лицо пылает. Мира ловит мой взгляд, и я могу сказать, что у нее есть идеи относительно того, что, по ее мнению, может быть материалом для шантажа.
Марселло скрещивает руки. — Хорошо, тогда объясни мне, почему ты держал мою младшую сестру за руку, когда я открыл дверь.
— Не твое дело, — огрызаюсь я, хотя вроде бы хочу получить тот же ответ.
— Как глава семьи, это мое дело. Он, по сути, сделал публичное заявление, касающееся тебя, без моего благословения, — последние три слова он произносит с едва сдерживаемой яростью.
Габриэле пожимает плечами. — Люди все равно будут говорить об этом. Так будет лучше для вас. Будет казаться, что ты одобрил наши отношения, а не то, что мы тебя обманули.
Я смотрю в сторону брата, потому что этот комментарий его очень разозлит. Вена на его шее пульсирует от напоминания о том, что мы действительно крались за его спиной.
Господи, надеюсь, я не беременна. Возможно, мой брат действительно убил бы Габриэле.
Мы с Габриэле не говорили об этом, оба понимая, что останавливаться небезопасно - даже после того, как мы приземлились, ведь меня уже подстрелили недалеко от кампуса. Теперь все зависит от судьбы.
Но не то чтобы он кончил во мне или что-то в этом роде. Шансы в нашу пользу.
— Это хорошая мысль, — говорит Мира, бросая на своего жениха взгляд, который говорит, что ему нужно обдумать свои следующие слова, прежде чем их произносить.