Его желудок сжался, и он почувствовал тупую, пульсирующую боль в голове.
Бл*дь.
Он вдохнул как последний раз в жизни и попытался прогнать боль. Мужчина плюхнулся на свободный стул, поставил локти на стол, и стал глядеть в пустоту. Он и его жена Моника должны были сидеть там, вместо идеальной парочки с ребёнком. Даже маленькая девочка казалась подходящей по возрасту. Руби было бы сейчас четыре.
Его плечи и спина застыли, он смотрел на море и думал об уединённых домах и зданиях, где были бы японские сады, песок, камни и деревья бонсай.
— Мэйсон, с тобой всё в порядке? — нежный голос Сорок второй звучал как из другого времени. Её брови были нахмурены.
— Да, — откашлялся мужчина, закопав воспоминания и боль. Он больше не будет вспоминать.
Девушка села напротив него, положив бумажные пакеты на деревянную столешницу.
— Я не знаю, что тебе нравится, поэтому Берт приготовил нам своё знаменитое дегустационное блюдо, — она положила подбородок на руки и посмотрела в сторону берега. — Мне здесь очень нравится. В этой части мира. Я не могу представить себя в другом месте.
Он быстро осмотрел бухту. Помимо ропота посетителей и волн, разбивающихся о берег с нежным вздохом, здесь было тихо. Слишком тихо. Проехала редкая машина, разрезав темноту фарами.
— Я думаю, у этого места есть потенциал стать отличным уголком для отдыха и спортивной рыбалкой.
Он обмозговал эту идею в голове и поместил её в раздел возможных.
У неё отвисла челюсть.
— Это всё, что ты видишь, Джимбо? Потенциал для улучшения твоих инвестиций? Ты не чувствуешь запах соли в воздухе, не хочешь ощутить песок под ногами и погрузиться в волны?
Джимбо? Она только что назвала его Джимбо? Может она не настолько отчаянно нуждалась в этой работе? Второй раз за день он задумался, не сделал ли он большую ошибку, наняв девушку не смотря на её квалификацию и ориентированный на детали взгляд, который она привнесла в офис.
Их руки слегка соприкоснулись, когда она потянулась за солью, а он за уксусом. Волна возбуждения прошла сквозь него и обосновалась в штанах. Господи, он, должно быть, устал, голоден или всё сразу.
— Я думаю, что Футстепс Бей — великолепное место, — она посмотрела на него стальным взглядом. — Я надеюсь, что это не изменится.
Он проигнорировал её. Нет смысла углубляться в спор о вещах, которые она не понимала, такие как гонка на рынке недвижимости.
Вскоре воздух наполнился запахами: свежеприготовленной камбалы, полдюжины очищенных устриц, золотых гребешков, и банановых оладьев, которые возможно заставили бы его застонать от аромата еды, если бы мужчина был любителем поесть.
Глаза его помощницы сверкали, а свет от свечи падал на волосы Билли и заставлял их мерцать золотом. Такой контраст со вспышкой эмоций в машине. А когда она улыбнулась, всё её тело пришло в движение. Девушка покачивалась из стороны в сторону.
— Вкусно, правда? — спросила она и облизала пальцы.
Он очень старался не обращать внимания на её движения.
— У тебя необычное имя, — сказал он, поддержав вежливый разговор. Ешь и двигайся дальше.
— Необычное. Ты издеваешься? Попытайся произнести это имя когда тебе всего пять. Поэтому меня зовут Билли. Я была Вилли слишком долго, а быть девочкой по имени Вилли — наносит вред самооценке, — она покачала головой. — Мама была влюблена в британского артиста с таким именем, когда забеременела мной. Моё второе имя — Фламинго, поэтому я не могу его использовать, — она помахала картофелиной. — Печально, я знаю, но это мама.
Фламинго? Господи. Ни в каком случае он не назвал бы её мужским именем, когда она явно была женщиной. Его привычка нумеровать помощников была Сорок второй на пользу.
Она слизала кетчуп с губ. Мужчина сосредоточился на еде перед ним, да на чём угодно, но не на женщине напротив него. Это было несложно, потому что еда была отличной. Нет, не так. Она была охеренно вкусной. Рыба таяла во рту, а картофель был хрустящим, золотистым и лёгким. От устриц пахло океаном. Гребешки были приготовлены безупречно.