Когда скончалась хозяйка Рокко Патриция, ее муж Гарольд взял на себя заботу о маленьком зверьке. За последние годы они с Рокко стали лучшими друзьями и поддерживали друг друга, объединенные потерей человека, особенного для них обоих. Я обожала наблюдать, как крепнет связь между животными и хозяевами. Настоящая любовь, самая нежная и чистая.
Устроив Рокко на смотровом столе, я позволила доктору заняться работой и сделать пациенту прививки. В кабинете раздалось цоканье собачьих когтей по столешнице из нержавеющей стали. Доктор Трент был превосходным ветеринаром и бабником. Если подумать, меня совершенно не касалось, как он проводил свободное время и занимался ли чем-то сомнительным или тошнотворным. Сосредоточившись на работе, я попыталась успокоить Рокко и ослабить его страхи. Я знала, что из-за плохого зрения песик боялся всего вокруг.
— Думаю, мы закончили, — сказал Трент. — Гарольд придет чуть позже. Попроси Сьюзен хорошенько выкупать Рокко. Может, ванна поможет ему немного успокоиться.
Передав Роккогрумеру Сьюзен, я пошла за своими вещами, готовясь завершить рабочий день. Достав из-под стойки сумочку, я выпрямилась и налетела на Трента. Из моей груди выбило весь воздух, и я выронила сумочку.
— Простите. Вы шли прямо за мной, а я и не заметила, — я потянулась за сумочкой, но он опередил меня и, подав ее мне, игриво улыбнулся в своей фирменной манере. Трент оперся на стойку, перекрывая мне выход из приемного покоя.
— Как настроение? — спросил он все с той же жуткой улыбкой. Возможно, таковой она казалась лишь мне, наслышанной о его похождениях и совершенно не заинтересованной в нем. Каким бы смазливым ни был Трент, в его присутствии я не испытывала ничего, кроме неловкости. Он был моим работодателем, что более чем меня устраивало.
Замерев на месте, я не находила слов и не понимала, какого черта произошло. Я уловила странную грубую энергетику Трента, очаровывавшую прочих женщин, но никак не влиявшую на меня.
— Прошу прощения? — наконец сказала я, поняв по его взгляду и позе, что мое настроение было ему безразлично. Трент не ответил, и неловкая пауза затянулась. — У меня все хорошо. Мне пора, — я попыталась его обойти, но он не пропустил меня. Постепенно закипая, я стиснула зубы. — Вы стоите у меня на пути, — процедила я, не скрывая раздражения.
— Почему мы с тобой до сих пор не сходили куда-нибудь перекусить и познакомиться поближе? — Трент улыбнулся шире.
Я покачала головой, не веря в происходящее. Повернувшись, я выглянула из окна, но Роуэна нигде не было.
— Думаю, мы можем…
— Нет, — я выставила ладонь перед лицом Трента. — Просто нет. Вы — мой начальник. Я работаю на вас, не более.
Продолжая улыбаться, он шагнул вперед. Трент явно не привык к отказам. Он потянулся ко мне, как если бы хотел взять меня за руку, но тогда вошел Роуэн.
Остановившись на пороге, он осматривался, пока не заметил меня. Роуэн перевел взгляд на доктора и разозлился.
— Мари, мы можем прекрасно провести время, — не видя его, Трент коснулся моих волос.
В мгновение ока Роуэн подскочил к нему сзади и, схватив за плечо, оттащил от меня. Развернув Трента, он посмотрел на него и гневно прищурился.
— Я знаю, что вы не приставали к Мари, — кивнул Роуэн, сгорая от ярости. — Знаю, что вы не пытались сделать мою женщину очередной зарубкой на столбике вашей кровати, — утверждение больше напоминало вопрос. — Ведь в ином случае мне пришлось бы избить вас, подправить ваше милое личико, и Мари была бы вынуждена подать иск о сексуальном домогательстве, — Роуэн шагнул вперед, и Моррис испугался. Правильно, ему и следовало бояться.
— Я просто пойду домой, — покачал головой Трент.
— Не раньше, чем извинитесь перед Мари за то, что были пошлым грубияном, — Роуэн убрал руку с его плеча.
Повернувшись ко мне, Моррис так тяжело сглотнул, что у него дернулся кадык.
— Приношу свои извинения…
— Дайте слово, что подобное не повторится. Пообещайте держать свои дрянные руки при себе. Мари не будет бояться, что на работе ее смутит какой-нибудь засранец, — голос Роуэна звучал низко и угрожающе.
Моррис снова сглотнул и немного покраснел.
— Мари, ни о чем не беспокойся. Я буду вести себя исключительно профессионально.
Развернувшись, он умчался в свой кабинет. Я выдохнула, лишь тогда поняв, что задержала дыхание.
— Детка, все в порядке? — Роуэн подсочил ко мне, обнял и погладил по волосам.
— В порядке, — и я не соврала. Я чувствовала себя чертовски странно, но если бы не подоспел Роуэн, ударила бы Трента коленом в пах и сбежала. Подумав об этом, я засмеялась.
Роуэн прижал ладонь к моей щеке и нежно поцеловал меня.
— Увидев, как он до тебя дотронулся, я был готов оторвать ему руку, — искренне заявил он.
— Я бы оторвала сама, если бы он продолжил меня провоцировать.
— Умница моя, — улыбнулся Роуэн, снова меня целуя. — Люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю.
— Как насчет того, чтобы я пригласил тебя на ужин и напоил вином? Потом мы можем посмотреть один из глупых романтических фильмов, которые ты пыталась показать мне последние годы.
— Отличный план, — рассмеялась я с бешено колотившимся сердцем.
Просто идеально. Боже, именно так.
Эпилог
Роуэн
Два месяца спустя…
Было странно подъезжать к дому Мари, когда ее самой здесь не было. Почему я так долго решался поступить правильно? Официально Мари все еще жила в родительском доме, поэтому перед тем как сделать следующий шаг, я должен был провести беседу.
Отпустив руль из мертвой хватки, я заглушил двигатель. У меня никогда не потели ладони. По крайней мере, не так сильно. Но сейчас они стали охрененно мокрыми. Хотя чего еще ожидать перед тем, что я запланировал.
Потерев их о рабочие штаны, я глубоко вздохнул, достал из бардачка коробочку и еще раз ее оценил. Я разглядывал ее уже сотню раз и любовался выбранным кольцом. Россыпь маленьких бриллиантов на полоске белого золота. Идеально. Я догадывался, что Мари понравится дизайн и огранка.
Но добравшись до ее дома, я засомневался. Я так нервничал, что больше ни в чем не был уверен. Возможно, стоило купить кольцо дороже. Красивей. Чтобы сверкало ярче. Растерявшись, я мог поручиться лишь за то, что буду всеми силами делать Мари счастливой. Я был готов на все, лишь бы она улыбалась. Я бы изо дня в день доказывал свои чувства и был для нее другом, желанным любовником и не только.
Я был ее мужчиной.
Тем самым.
Единственным.
Но убедить ее отца — другое дело. Прийти к нему без приглашения было обязательной частью программы. Я сглотнул, пытаясь избавиться от огромного кома в горле. Пришло время немного сойти с ума.
С того вечера в гостях у Лилы мы с Мари каждую ночь проводили вместе, сливаясь телами и делясь эмоциями. Наконец-то сделав ее своей, я никак не мог с ней расстаться.
С Мари я наслаждался лучшими сторонами и дружбы, и любви. Мы проводили друг с другом больше, больше и еще больше времени, в том числе в спальне, где я не упускал ни единой возможности довести Мари до оргазма. Все было именно так, как и предназначено.
Каждый день я радовался тому, что все-таки сделал решающий шаг, пусть и запоздало. Главное, теперь Мари была моей, и я не хотел ничего испортить. О такой жизни для нас я и мечтал. Мы грезили работой с лошадьми и теперь, найдя идеальные вакансии, занимались любимым делом. После того как я поставил Трента на место, все пошло на лад. Ему хватило ума больше не приставать к моей женщине. Конечно же, Мари была со мной солидарна. Пока этот кобель держал руки при себе, мне не было нужды их ломать.
Остановившись перед домом, я посмотрел на него и, сжав коробочку в кулаке, попытался предугадать реакцию родителей Мари. В качестве друга дочери я их полностью устраивал. Мы с ней бессчетное количество раз сидели на этом самом крыльце, привалившись к деревянным перилам, болтая, смеясь и споря обо всем на свете. Если я задерживался в гостях, мама Мари звала нас в дом, где мы мыли руки и обедали. Меня принимали как родного, даже когда приходилось урезать порции, чтобы накормить еще один рот.