бывший начальник. - Куда это ты собрался в такое позд-
нее время?
- Туда, куда я не хотел бы итти ни за какие блага
мира, сеньор Бальбоа, - потупив глаза и низко покло-
нившись, отвечал (Пизарро. - Но вы знаете, что долг сол-
дата выше всего. Я должен арестовать вас, сеньор Баль-
боа.
- Арестовать меня? По чьему приказу? - воскликнул
Бальбоа, едва веря своим ушам.
- По приказу сеньора наместника. Благоволите сле-
довать за мною в тюрьму.
Бальбоа пристально взглянул на Пизарро.
сменилось на его лице презрением.
- И для этого поручения у моего тестя не :нашлось
никого, кроме тебя, моего друга? Иуд -предателей, конеч-
но, много на свете, -но я не думал, что ты из их числа.
Или тебе уж очень много предложили за эту услугу?
- Долг выше всего, сеньор Бальбоа, - повторил Пи-
зарро. - Мое сердце разрывается, я молю пресвятую де-
108
ву о вашем спасении, но я не могу иначе поступить. Сле-
дуйте за мной, сеньор Бальбоа.
Бальбоа просидел в тюрьме долго. Педрариасу потре-
бовалось немало времени, чтобы подготовить лжесвидете-
лей и собрать мнимые улики, изобличавшие его зятя в
измене. Весной 1517 года состоялся суд. Приговор, зара-
нее предрешенный, гласил: «Предать Бальбоа смертной
казни через обезглавливание».
Казнь состоялась на площади, перед домом наместни-
ка. Окна в доме Педрариаса были закрыты и завешаны
темной материей: Приближенные из свиты Педрариаса
шептали среди собравшейся толпы: «Сеньор наместник
приказал повесить Всюду черные занавеси, чтобы ничто
не мешало ему молиться за упокой души его несчастного
зятя». Никто, конечно, не видел, как маленький краешек
занавеси отдернулся и к отверстию приник слезящийся
старческий глаз. Не отрываясь, он следил, как Бальбоа
вели к площади, как он положил голову на плаху, как
сверкнул топор палача. А когда голова Бальбоа скатилась
с плеч; поднялась старческая рука и осенила лоб крест-
ным знамением.
- Упокой; господи, его душу, - прошептали старче-
ские губы. - И да будет благословенна пресвятая бого-
родица за то, что убрала с моего пути этого человека!
Пизарро присутствовал при казни. При виде связан-
ного Бальбоа ему невольно вспомнились торжественные
минуты открытия Южного моря и слова, которыми обод-
рял его злополучный конквистадор после неудачной экс-
педиции. Он поспешно оборвал эти воспоминания. О не-
удачниках не стоит думать. По ннм служат заупокойную
мессу, а затем забывают о них навсегда. Как только в
церкви, куда поспешил Пизарро тотчас после казни, за-
молкли последние слова похоронной службы, Пизарро
навеки изгнал Бальбоа из своей памяти.
XVI
Как и все люди его возраста и положения, Педрариас
не был склонен к рискованным предприятиям. Принимать
личное участие в далеких экспедициях он уже не мог,
а доверить открытия людям посторонним он не решался.
Поэтому главная забота его заключалась не в том, чтобы
расширять владения испанской короны, а в том, чтобы по
возможности никого не пускать на соседние территории.
Только одним способом можно было заставить его нару-
шить это мудрое правило: убедить его в необыкновенной
выгодности новой затеи и пообещать его превосходи-
тельству половину или треть бары шей. Но и этот способ
удавался лишь в том случае, если он был уверен, что
человек, отправляющийся в экспедицию, не имеет связей
при дворе и не сможет получить самостоятельное намест-
ничество. Таким человеком и был Гаспар Эспиноса, ко-
торый сумел выпросить у Педрариаса четыре корабля эс-
кадры Бальбоа и отправился разведывать северо-запад-
ную часть перешейка. Благодаря неопытности руководи
теля путешествие это кончилось неудачей и принесло
только убытки. После этого Педрариас стал еще осто-
рожнее. Он постарался навсегда забыть о соблазнах но-
вых земель и все свое время посвятил устройству вверен-
ной ему колонии.
Прежде всего нужно было окончательно усмирить ин-
дейцев и обеспечить прочную и безопасную связь между
атлантическим и тихоокеанским побережьями перешейка.
Карательные военные 'походы, в которых принимал уча-
стие и Пизарро, так успешно «умиротворили» 'страну, что
из коренного ее населения осталось в живых меньше по-
ловины. Запуганные индейцы беспрекословно делали все,
что приказывали им белые, и через два-три года оказа-
лись на положении бесправных крепостных. С помощью
их дарового труда были проложены удобные дороги че-
рез горные проходы и налажено судоходное сообщение
по реке Чукунакуе, впадав шей в Тихий океан. По этому
пути на тихоокеанское побережье непрерывным потоком
потекли товары и переселенцы. Вскоре там образовался
ряд поселений, самым значительным из которых .была Па-
нама. Панама разрасталась так быстро, что Педрариас
сделал ее главным городом своего наместничества, и к
1520 году она уже походила на настоящую столицу, с
дворцом наместника, кафедральным собором, казармами,
крепостью, магазинами и торговыми складами. В ее пор-
ту начинали даже строиться корабли. Можно было наде-
яться, что Панама скоро догонит Сан-Доминго, столицу
Эспаньолы и всей испанской Индии.
Педрариас был доволен и общим ходом дел и своими
помощниками. Он оценил услуги Пизарро и так расщед-
рился, что пожаловал ему поместье и триста индейцев-
крепостных.
Пизарро понял, что ему больше не на что рассчиты-
вать. Он бросил военную службу и попробовал заняться
сельским хозяйством.
Это ему плохо удавалось. Он прекрасно владел мечом,
но совершенно не знал, что ему делать с плугом. Предо-
ставив управление имением знакомому колонисту, он
предался полной праздности. По целым дням лежал он в
гамаке и смотрел на заболоченные поля, которые не ро-
жали хлеба, на индейцев, которые не приносили дохода,.
на страну, которая не сулила радостей. Ни улыбки моло-
дых индианок, стоявших у изголовья и отгонявших опа-
халом назойливых москитов, ни льстивые поклоны темно-
кожих рабов, ни хмельной напиток, изготовляемый из
местных плодов, не могли разогнать его невеселые думы_
Он думал об одном и том же. Он думал, что песенка.
его спета, что он кончит жизнь полунищим, что богат-
ство, почести, слава и власть прошли мимо него. Иначе
не могло и быть. Двадцать шесть лет, проведенные на
другой половине мира, показали ему, что в этих новых
краях даже счастливцев стерегут на каждом шагу преда-
тельство и вероломство. О своих предательствах Пизарро
забывал, но чужие предательства помнил очень хорошо.
Он видел, как донос, клевета, подлоги губили самых удач
ливых. Великий адмирал, о котором, говорил весь мир,
был лишен наместничества и умер в бедности. Алонза
Охеда, несмотря на связи с испанским двором, кончил
свои дни монахом В одном из монастырей Эспаньолы.
Бальбоа, открывший новый океан и неизвестные области
океанского побережья, был казнен на его глазах. А эта
были люди, имевшие и средства, и влиятельных друзей,.
1i громкое имя. О чем же мечтать неграмотному солдату,.
который за все свои труды на сорок шестом году жизни
получил лишь клочок болотистой земли да три сотни ин-
дейцев?
Часто Пизарро казалось, что былые мечты его - бред.
Великая южная империя пройдет мимо тебя, как прошло
многое другое, Франсиско, - говорил он себе в эти ми-
нуты отчаяния. - Копайся лучше на своем участке, раз-
води скот, выжимай из своих индейцев столько, сколько-
можешь выжать, и благодари судьбу, если на склоне лет-