На самом деле я пошел на эту жертву только ради того, чтобы увидеть Джулию или даже, скажем правду, поиметь ее. Меня задевало ее стремление ускользнуть от разговора и еще то, что она с таким фальшивым смирением воспринимала свою соперницу, не зная толком, кто она такая, я ведь тогда их даже не представил друг другу.
Я прошел пешком до подъема, потом до площади, наверное, Джулия отправилась завтракать в бар, ладно, тогда мне придется доехать туда на машине. Особых вариантов у меня не было, кроме того, я был счастлив встретить девушку под включенную на всю катушку Ruby Tuesday[34]. В ближайшие два дня нам предстоит собирать виноград в Монтальчино, в Казато-Примедонне: там рос самый нежный сорт санджовезе, из которого донна Лавиния изготавливала розовое монтальчинское и брунелло. Перед тем как стартовать, мы тормознули у пекарни Трекуанды, чтобы запастись горячими лепешками на обед. Я хотел купить их побольше, но Джулия отсоветовала, оказывается, она все-таки приготовила сандвичи и на мою долю!
У меня было ощущение, что мы едем на какой-то школьный пикник: вся бригада была в походной одежде, в потертых свитерах, в видавших виды джинсах, глаза у всей банды еще были сонные, но уже светились задором от столь ранней побудки. Мы ехали на трех машинах, две из которых оказались малолитражками, в каждой по четыре пассажира на борту. Погода стояла ужасно сексуальная. Почти как на острове Скайа, где облака неожиданно принимают форму самых неприличных предметов.
Мы проехали Монтизи, Сан-Джованни-д’Ассо, Торреньери, и я подумал, что наша Трекуанда по сравнению с этими городишками очень даже ничего. Да что там говорить, Трекуанда — чудный поселок, даже эта ее нелепая площадь на спуске имеет свое очарование и неповторимость.
За Торреньери мы пару раз останавливались, чтобы понять, куда дальше ехать, и поэтому мне пришлось пассивно пристроиться в хвост к малолитражкам. Джулия казалась такой же, как и раньше, хотя мы с ней болтали меньше обычного, но намерение установить мир было очевидным. На секунду я представил себе, как бы я себя чувствовал, если бы на месте Джулии сейчас сидела Анита, но дальше постановки вопроса не пошел, слишком тяжелая задача.
После отъезда Анита слала мне слащавые SMSки, да и то не каждый день. Обоих такое положение устраивало, потому что бессмысленно бросаться склеивать разрушенный цунами дом, тем более меня от запаха клея всегда тошнит.
Хотя нет, это меня так подташнивало на поворотах, да и приготовленный Меной виноградный пирог давал о себе знать. Я притормозил немного, чтобы полюбоваться готическими видами: выступавшие из тумана остроконечные крыши домов, такие вечно заслуживающие внимания кипарисы, холмы, освещаемые редкими лучами из открывавшихся в облаках окошек. Нереальная картина.
Джулия безучастно смотрела на меня, подпевая «Роллингам», хотя слов не знала, но группа-то ей была знакома или не знакома? Фиг ее поймешь. Я набрался наглости, что мне удавалось без труда, и положил ладонь ей на колено, но так, не очень жестко.
— Ну что, мы поедем-таки кушать пиццу или нет?
— Если не ошибаюсь, это ты исчез… после того, как тебя увезли.
— Ну да, но вот я опять здесь! Или теперь ты хочешь исчезнуть?
— Завтра. Что скажешь насчет завтра вечером? Я тогда смогу предупредить сестер, чтобы они побыли в баре… Если хочешь, съездим в Сирену.
— Переться еще туда, в эту Сирену… И потом, я пообещал Рикардо, что заеду к нему в «Викторию».
— «Викторию а Торрита»? Но по четвергам там же полно разных ублюдков! Зато по субботам там очень мило…
— Кого ты называешь ублюдками?
— Это те, на кого ты совсем не похож.
— Да хрен с ними, с ублюдками, съездим туда выпить, и все. Ну давай, мне хочется провести нормально вечер.
Она смотрела на меня с таким видом, будто понимала, что бы она ни предложила, все равно будет, как я сказал. Я никогда не умел выслушивать других, я привык, чтобы все было по-моему. Это мой крест, моя доблесть или наглость, называйте это как хотите. Хотя, должен признать, за последние недели я стал более демократичен, у Рикардо в комнате, например, я даже помогал убирать со стола.
Непонятно как, но мы все же добрались до нужного виноградника. Он был едва заметен за густым туманом. А вот на дальнем холме величаво возвышался Монтальчино, обцелованный лучами солнца: весь такой властный, грозный, гордый.
Перед началом работы члены бригады поднялись на сушило и натянули поверх своих джинсов рабочие комбинезоны, за исключением меня и Джулии, мы же не можем быть как все. А потом, исключительно в целях разогрева, состоялась чудесная перебранка между двумя сборщиками — просто фестиваль матерщины, каждый из которых настаивал на том, что сегодня его очередь управлять трактором.