— Для трудовых денег нужен хороший кошелек, — сказала мама и достала специально к этому событию купленный кошелек. — Положи в него свои деньги и сходи в магазин вместе с Розочкой и Петром.
— Нет, мам. Это тебе. Для хозяйства.
— У тебя будет костюм, а у меня будет удовольствие. Ты думаешь, это мало: иметь удовольствие от костюма, который сын купил на собственные деньги?
Артем для порядка поспорил, а потом положил заработок в кошелек и наутро отправился к молодым. Но в общежитии был один Петр: Роза ушла в техникум.
— Костюм — это вещь, — одобрил идею Петр. — Я знаю, какой надо: мосторговский. Или ленинградский. А еще бывает на одной пуговице, спортивный покрой называется. А может, ты на заказ хочешь? Купим материал бостон…
— А мне и в куртке хорошо, — сказал Артем. — Мне, это, шестнадцать. Дата?
— Дата, — кивнул Петр. — Хочешь, чтоб к дате?
— Хочу, это… — Артем солидно помолчал. — Отметить хочу.
— Ага, — сообразил Петр. — Значит, вместо костюма?
— Вместо. А про деньги скажу, что потерял. Или стащили.
— Вот это не пойдет, — серьезно сказал Петр. — Это просто никак не годится: первая получка — и вранье? Получается, с вранья жизнь начинаешь, братишка. Так получается? Это во–первых. А во–вторых, мать с отцом зачем обижать? Они тоже порадоваться должны на твое рождение. Так или не так?
— Вроде так. Только, это, а ты с Розой?
— Мы тебя отдельно поздравим, — улыбнулся Петр. — А сейчас крой к маме и скажи, что меняешь костюм на день рождения.
Мама согласилась сразу, отец, поворчав, тоже, и Артем вместо магазинов, которые очень не любил, помчался к закадычному другу Жорке — советоваться, кого приглашать на первый в жизни званый вечер.
У Жорки Ландыса было два дела, которыми он занимался с удовольствием: коньки и марки, причем коньки были увлечением, а марки–страстью. Он разыскивал их в бабушкиных сундуках, до унижения клянчил у знакомых, выменивал, покупал, а порой и крал, не в силах устоять перед соблазном. Он первым в классе вступил в МОПР, лично писал письма в Германию, потом в Испанию, а затем в Китай, хищно отклеивал марки и тут же сочинял новые послания. Эта активность закрепила за ним славу человека делового и оборотистого, и Артем шел к нему советоваться.
— Нужен список, — сказал Жорка. — Не весь же класс звать.
Артем был согласен и на весь, лишь бы пришла она. Жорка достал бумагу и приступил к обсуждению.
— Ты, я, Валька Александров, Пашка Остапчук… С мужской половиной они покончили быстро. Затем Жорка отложил ручку и выбрался из–за стола:
— Девчонок пиши сам.
— Нет, нет, зачем это? — Артем испугался. — У тебя почерк лучше.
— Это точно, — с удовольствием отметил Ландыс. — Знаешь, куда я письмо накатал? В Лигу Наций насчет детского вопроса. Может, ответят? Представляешь, марочка придет!
— Вот и давай, — сказал Артем. — С кого начнем?
— Задача! — рассмеялся Жорка. — Лучше скажи, кого записывать, кроме Зинки Коваленко.
— Искру. — Артем сосредоточенно хмурился. — Ну, кого еще? Еще Лену Бокову, она с Пашкой дружит. Еще…
— Еще Сашку Стамескина, — перебил Жорка. — Из–за него Искра надуется, а без Искры…
— Без Искры нельзя, — вздохнул Артем.
Оба не любили Сашку: он был из другой компании, с которой не раз случались серьезные столкновения. Но без Сашки могла не пойти Искра, а это почти наверняка исключало присутствие Зиночки.
— Пиши Стамескина, — махнул рукой Артем. — Он теперь рабочий класс, может, не так задается.
— И Вику Люберецкую, — твердо сказал Жорка. Артем улыбнулся. Вика давно уже была Жоркиной мечтой. Голубой, как ответ из Лиги Наций.
День рождения решено было отмечать в третье воскресенье сентября. Они еще не совсем привыкли к слову «воскресенье» и написали «в третий общевыходной», но почта сработала быстрее, чем рассчитывал Артем: в среду к нему подошла Искра и строго спросила:
— Эта открытка не розыгрыш?
— Ну, зачем? — Артем недовольно засопел. — Я, это… Шестнадцать лет.
— А почему не твой почерк? — допытывалась дотошная Искра.
— Жорка писал. Я — как курица лапой, сама знаешь.
— У нашей Искры недоверчивость прокурора сочетается с прозорливостью Шерлока Холмса, — громко сказала Вика. — Спасибо, Артем, я обязательно приду.
Артема немного беспокоило, как поведут себя братья в их школьной компании, но оказалось, что как раз в этот день и у Якова и у Матвея возникли неотложные дела. Они утром поздравили младшего и отбыли за час до прихода гостей, предварительно перетащив в одну комнату все столы, стулья и скамейки.