Теперь не менее кощунственная часть - ложу ладонь на ладонь и эту конструкцию опускаю на грудь принцессе. Раз, два, три, четыре... надо прогибать грудь на несколько сантиметров, иначе бесполезно.
- Лагот, - вывожу его из ступора от моих действий. - Лечить умеешь? Сломанные кости осилишь?
- Да, будет сложно, и... да не важно, осилю. У тебя что-то сломано? Сканирую тебя, ты цел.
Пока нельзя говорить, что, скорее всего я ей рёбра переломаю, не так поймёт. Двадцать девять, тридцать. Опять два подхода 'рот в рот', снова округлившиеся глаза Люсии. Давлю на грудь, один, два, три... Моё старательное пыхтение прерывает кашель, изо рта летят брызги воды. Принцесса выплюнула остатки и глубоко дыша, продолжает откашливаться, уже сухо, слышно, что дерёт горло.
- проверьте ей рёбра, могут быть сломаны, - не оборачиваясь, кричу Лаготу, сам уже кидаюсь к Элиасу, который заканчивает обнажать Валькелина, и уже служанке. - Люсия, выгляни к реке, что делают пальтарцы? Только аккуратно, чтоб тебя не увидели.
Так, что тут у нас? Панцирь снят.
- не трогай ноги, нет времени, помоги мне его перевернуть.
Вдвоём закидываем на мою ногу, этот кабан потяжелее хрупкой девушки, надо было тушу взгромождать на Элиаса. Приступим. Вдохи рот в рот, в этот раз не так приятно, и метод 'уста тет-а-тет' уже не так притягателен.
Один, два, три....
И чего это на меня Элиас уставился. Не нравится, пусть сам с ним целуется, а я на груди попрыгаю, так как руками этот рёберный остов промять нереально. Ну да, он же не видел, как я спасал принцессу, он расчехлял эту тушу'.
Ой, чего он сейчас про меня надумать может. Докажи потом, что ты не верблюд.
- Они на той стороне, переплывать реку не рискуют, - подаёт голос Люсия.
Правильно, им, чтоб переплыть надо оставить броню на той стороне. Хотя, будь сообразительней, воспользовались б нашим методом -через одного, и плыть как мы - один в броне на две лошади.
Двадцать девять, тридцать. Вдох. Один, два, три....
Нее, не тот менталитет, не пойдут на это. Да что я знаю об их менталитете?
С другой стороны одинаковый социально-культурный пласт рождает одинаковые механизмы взаимоотношений. Это только кажется, что люди раньше были тупее, или умнее. Общество подчиняется одинаковым законам, просто законы в каждой эпохе разные.
Двадцать девять, тридцать. Два вдоха. Один, два, три... Неужели поздно? Сколько прошло времени, с момента как он ушёл под воду? Минут пять не больше. Сердце остановилось не сразу. Сначала кончился воздух в лёгких, потом он сделал непроизвольный вздох и набрал воды, после этого ещё с минуту сердце могло биться. Даже при самом плохом раскладе он в состоянии клинической смерти не больше трёх минут, чего ж тогда не дышит? Двадцать девять, тридцать. Вдохи. Один, два, три, четыре. Кашель.
Облегчённо выдыхаю, и завалившись на дерево за спиной перевожу дыхание. Марафон окончен, все спасены. Оглядываюсь, принцесса так же лежит, но жизни ничего не угрожает. Интересуюсь у Лагота:
- как рёбра Юлианы?
- три сломано, уже начал заживлять, - не оборачиваясь, отвечает маг.
Какой вывод мы можем сделать из его слов?
Первый, он не только детектор лжи, но и рентген.
Второй, значит всё-таки магия? По другому он её лечить не сможет.
И третий, значит всё-таки не Земля? На земле магия - даже как теория весьма ущербна.
Опять же, неизвестно, сколько времени прошло между мной и катаклизмом, что привёл человечество к деградации, кто знает, что за это время могли открыть или создать.
Ладное, главное, что Юлиана выздоравливает. С поломанными рёбрами пешком бы она не ушла, и мы бы на носилках не унесли - воспаление или заражение крови никто не отменял. Хорошо, когда рядом детектор лжи с клизмой в руках.
- Лагот, проверьте, Валькелина, - успокоившись я снова перешёл на 'вы' - у него тоже могут быть переломы.
- Уже проверил, он здоров.
Значит, поломать этого бугая сил не хватило. Это хорошо. И одновременно плохо.
- Люсия, на берегу всё по прежнему?
- Да, они на том берегу.
Это хорошо, хоть и временно, всё равно переберутся.
- А где мы уже находимся? - успеваю спросить Лагота, пока он опять не начал опекать принцессу.