Если молодость или старость можно назвать состоянием организма, то здоровье – это тоже состояние. Если думать в подобных терминах, то вопросы здоровья и благополучия станут довольно-таки простыми. Коули не понимал, почему его токсины работают, но ему – и его пациентам – это было неважно. Мечников тоже не понимал точного механизма положительного влияния кишечных бактерий на здоровую физиологию. И это тоже было неважно. Оба специалиста видели результаты, которые действительно помогали пациентам.
Очень важно, чтобы вы смотрели на свое здоровье с точки зрения, учитывающей, насколько сложно и таинственно ваше тело. Вы, возможно, никогда не поймете и не узнаете всего о том, как оно работает и почему говорят, что какой-нибудь X вызывает конкретный Y. Я всегда подчеркиваю: относитесь к человеческому телу и его взаимодействию с болезнями с уважением – как к сложной, эмерджентной системе, которую вы, скорее всего, полностью не поймете никогда. Слово эмерджентный я здесь использую в том смысле, что мы – нечто большее, чем сумма наших отдельных частей или даже сумма индивидуальных свойств наших частей.
Чтобы понять эту концепцию, которая используется в таких разных отраслях знания, как философия, наука и искусство, представьте себе, например, ваше сердце. Оно, что очевидно, состоит из сердечных клеток. Но сами по себе сердечные клетки не умеют перекачивать кровь. Для этого нужно сердце целиком. Работа сердца по перекачиванию крови – это эмерджентное свойство сердца, результат, вызванный сложнейшим взаимодействием более мелких и простых объектов, которые сами по себе этими свойствами не обладают. Болезни сердца, диабет, рак, аутоиммунные заболевания и нейродегенеративные расстройства – это «поломки» сложнейшей системы. Например, рак – это не что-то, чем тело «заболевает» или «заражается»; как уже говорилось ранее, это результат того, что тело делает со своими клетками и механизмами. Вот почему профилактика – это самый важный инструмент обеспечения процесса старения, подобного тому, что мы наблюдаем у дубов (или, если вам больше нравится, сухопутных черепах). С помощью профилактики мы склоняем чашу весов в положительную сторону, выбирая, что тело будет делать сегодня и в будущем. То, что происходит с нами в конце жизни, уходит корнями далеко в ее начало.
Как обмануть смерть и рак
Человеческое тело невероятно живуче. Столкнувшись с болезнью или инфекцией, оно адаптируется, чтобы сохранить жизнь. При большинстве заболеваний тело чувствует себя лучше или хуже в зависимости от того, прогрессирует недуг или находится в ремиссии. Рак – одна из очень немногих болезней, которая бывает агрессивной и может перехитрить даже самое живучее тело. Как с раком ни борись, он становится лишь еще враждебнее, а шансы, что противораковая терапия поможет, становится все меньше. С другой стороны, в детском возрасте рак обычно излечим. Так что где-то есть «тумблер», который отличает слабые виды рака, которых можно победить, от сильных и выносливых, которые рано или поздно убивают человека. В возрасте от 25 до 50 лет люди заболевают раком сравнительно редко. Будущие исследования, скорее всего, установят причины этого и, может быть, найдут новые способы терапии, которые превратят смертоносные раки в слабые, которые можно победить. Или же рак можно будет каким-то образом отправить на «карантин» и сдерживать лекарствами, чтобы он не нанес вреда телу.
В прошлом я не раз критиковал свою отрасль медицины за отсутствие прогресса в области разработки методов лечения, которые могут замедлить развитие рака или вообще его предотвратить. Но сейчас наконец-то появилась надежда – благодаря новым технологиям: секвенированию опухолей и молекулярному таргетированию раковых опухолей препаратами, которые, по сути, отключают «тумблеры», заставляющие клетки идти вразнос. Это позволяет выгадать самое ценное, что у нас есть: время. Для смертельно больного пациента важны даже несколько лишних недель или месяцев – особенно если вот-вот должна появиться новая терапия. Сейчас молекулярное таргетирование используется намного чаще, чем в то время, когда мы применяли его для лечения Стива Джобса, но оно работает не во всех случаях: на данный момент оно помогает примерно 20–30 % больных всеми видами рака. Кроме того, оно может быть очень дорогим, но я предполагаю, что это вскоре изменится: различные экономические силы приведут к снижению цен. Чтобы лучше понять, как работает молекулярное таргетирование, посмотрите на следующий рисунок. Этот конкретный пример предоставила компания Foundation Medicine, занимающаяся секвенированием ДНК опухолей [10].