- Мне его, если честно, жаль. Вы, конечно, стоите того, чтобы так убиваться, но, знаете ли, есть мужского самолюбие, и вы его самолюбие втаптываете в грязь, - он с этими словами поднялся, - через пару часов я к вам зайду, чтобы оформить документы на выписку.
Я просто кивнула, я не могла ничего сказать. Я не хотела, во мне всё было мертво. Он был тут, он был рядом. Он ведь сам попрощался со мной, и я отпустила его. Он сказал, что его любви для меня не хватит, тогда зачем он тут был. Неужели, чтобы не ударить лицом в грязь перед тётей?
- Мия, родная, я привезла тебе одежду. Вот, переодевайся, и я тебя жду, - тётя Энн влетела в палату с сумкой вещей. Я взяла её и скрылась в ванной.
Синие джинсы, ботинки серого цвета, белая кофта и пальто в тон ботинкам. Волосы я закрутила в пучок, из которого выбивались пряди.
Мои губы были зажаты, а синяк на лбу уже практически не было заметно. Мои глаза перестали блестеть, и я похудела на размер, потому что джинсы спадали с меня. На меня в отражении зеркала смотрела девочка с уставшим взглядом, под её глазами были темные круги, а во взгляде чувствовалась обречённость.
Я вышла из палаты и двинулась в знакомый зал ожидания, тётя подписала последние бумаги.
- Надеюсь, мисс Росе, мы с вами в ближайшее время не увидимся, - произнес мой врач.
Я улыбнулась и обняла его, отчего он напрягся. Отпустив его, я пошла за тётей.
Пока мы ехали в машине, она рассказывала о планах на выходные, и что всё уладила в университете. А я просто смотрела в окно, отвернувшись. В доме тети я поднялась к себе и захлопнула дверь. Мне ничего не хотелось, я вернулась туда, откуда всё началось. Я легла на постель и закрыла глаза. Я заставила себя заснуть, потому что других вариантов не было.
Меня разбудил стук. Открыв глаза, я увидела, что уже была ночь.
- Дорогая, я принесла твою любимую пасту, - сказала нежно тётя Энн. Она поставила передо мной поднос и включила прикроватную лампу.
От запаха еды меня затошнило, я покачала головой. Я выпила только воду, затем отвернулась, закрыла глаза и снова провалилась в сон.
Следующий мой день ничем не отличался от предыдущего. Тетя взяла меня с собой посмотреть ресторан, в котором должно было состояться торжество. Я молча сидела в углу, одетая во всё чёрное. Я даже солнечные очки не снимала. Посетители косо посматривали на меня, а мне было всё равно. Официанту я показала на коктейль, секс на пляже, и он удалился. Да, неплохо было начать утро с алкоголя. Я выпила его, и он сразу ударил в голову. Тётя Энн с укором посмотрела на меня, но промолчала. Она предложила, чтобы Ора и Ванесса приехали и поболтали со мной, но я отрицательно покачала головой. Я не хотела никого видеть и слышать, я хотела только тишины. Я хотела раствориться в своей боли и словах, сказанных им. Мы вернулись домой, я поднялась к себе и легла спать.
День повторился снова, я проснулась, только дома никого не было. Я побродила и вышла на улицу. Было тепло для февраля. На календаре было 13 февраля. Это меня радовало. Я села на качели за домом и начала качаться. Я смотрела перед собой, даже думать было не о чем. Я услышала звук машины, подъехавшей к дому. Были уже сумерки. Я встала, обошла дом и быстро поднялась к себе, захлопнув дверь. Я начала быстро дышать.
- Амелия, - постучался тот, от которого щемило в душе, - я могу зайти?
Я прикусила губу и промолчала, я не могла сказать ему даже слова. Он открыл дверь, и я различила знакомый высокий силуэт в пальто.
Он сел рядом со мной на пол.
- Привет, - сказал он.
Я кивнула, я знала, что он видит и хорошо различает всё в темноте.
- Твоя тётя позвонила мне. Она была на грани истерики, ты знаешь почему? - спросил он, повернувшись ко мне.
Я просто пожала плечами, моё сердце стучало ровно, мне было спокойно.
- Она говорит, что ты уже шесть дней не ешь, только пьешь и не всегда воду, - продолжил он.
Я снова пожала плечами.
- Поговори со мной, девочка, я прошу тебя, - он повернул меня к себе и обнял, - я так скучал без тебя, я идиот, я не должен был говорить тебе всего.
Он обнимал меня, а мне было так хорошо и комфортно. Я была дома, в родных руках, в родном запахе.
- Мия, - он поднял моё лицо, - почему ты ничего не говоришь? - спросил он, осторожно касаясь моей щеки.
Я прикрыла глаза и улыбнулась.
- Я не знаю, что с тобой делать, я больше ничего не знаю, что касается тебя, - сказал он, - ты хочешь поехать домой?
Я печально улыбнулась и мой подбородок задрожал.