Сейчас Толя уже смирился с тем, что сердце ему разбили, значит, что-то на работе плохое произошло.
- Мы с девочками в выходные договорились пойти на художественную ярмарку, - сообщила девушка своему семейству в самом конце ужина, - говорят, там выставит свои работы вся передовая молодежь нашего города и области.
- Идите, - тепло улыбнулась мама, - тебе полезно развеяться, а то сидишь все время над книгами, так совсем скоро в них утонешь.
Надежда Сергеевна была немного полноватой, но вполне миловидной женщиной. Темные густые кудри аккуратно обрамляли ее немного круглое лицо, закрывая только середину шеи, мягкие черты лица постоянно располагали к общению. Мама Вали была компанейской и дружила, чуть ли не с половиной района. Девушка же сама общаться не любила, была довольно стеснительной и завела всего несколько подруг, что остались со школы и появились в институте. В этом она пошла в отца. Константин Михайлович был жестким и молчаливым. Детей воспитывал строго и не любил нежностей. Хотя Женечке удавалось пробить его скорлупу жесткости. Их семейное маленькое солнышко не обращало внимания на суровые взгляды и просто висло у отца на шее, не спеша его отпускать. Валя невольно улыбнулась. Какая у них замечательная семья, ей тоже бы хотелось такую завести. Валя испугалась собственных мыслей и невольно смутилась. Она ведь всерьез о замужестве и противоположном поле не думала. У нее цель – отучиться и пойти работать в школу, чтобы осуществить свою заветную мечту. А молодой человек ей не так уж нужен.
Уже лежа в кровати, девушка вернулась мыслями к будущей семейной жизни. Она помнила, как еще в школе мальчишки и девчонки ходили на свидания, готовили вместе домашнюю работу, а на конопатую рыжуху, как называли иногда девушку за спиной или в лицо, ребята и внимания не обращали. Только хулиганы могли обратиться к Вале, чтобы списать. А сама она была слишком скованной и нерешительной, чтобы с кем-то познакомиться или просто поговорить больше пяти минут.
Она танцевала-то только пару раз с двоюродным братом на семейных гуляниях, больше все равно никто не приглашал.
Конец ознакомительного фрагмента