— Неплохая вещь! — одобрил брошь любитель антиквариата. — Сколько хотите за нее?
— Я же говорил: тысячу, — вмешался Антон, не дав открыть владелице рот.
«Ты с ума сошел?!» — хотела спустить его на землю Юля, но наткнулась на предупреждающий взгляд. И промолчала. Антиквар потер переносицу, задумчиво посмотрел на девушку, еще раз взял лупу и поводил ею над брошью.
— Говорите, ваша прабабушка была фрейлиной императрицы? Это ее брошь? — спросил он, не отрывая взгляд от синих огоньков с бриллиантовыми вспышками. При свете люстры брошь была особенно хороша — не отвести глаз, завораживали камни и изысканная работа неизвестного ювелира.
— Да, это — единственная память от нее.
— Петербургский мастер… Кажется, что-то подобное я встречал в каталоге… — бормотал Кирилл, и его бородка хищно подпрыгивала в такт словам. — Хорошо, я беру. У Алки через две недели день рождения, все равно раскошеливаться надо. Но только сразу всю сумму отдать не смогу. Восемьсот сейчас, двести — через десять дней. Вы не против, Юленька? — И поспешил добавить: — Отдам все, не волнуйтесь. Слово чести, я человек деловой, репутацией дорожу. Моему слову цена известная. Бизнес такой, — пояснил он, — соврешь — не проживешь.
— Ему можно верить, — подтвердил Антон. — Ладно, Кирилл, договорились. Восемьсот — сейчас, двести — через десять дней. Идет.
— Минутку.
Кирилл поднялся и вышел из комнаты. Юля открыла рот.
— Молчи, — тихо приказал Антон, — потом.
Они молча принялись ждать.
— Юленька, я написал расписку. Дружба дружбой, а дело свободно от привязанностей. Возьмите.
Бородач протянул листок, на котором вверху четкими буквами было написано: «Расписка». Дальше шел текст с обещанием возвратить гр. Батмановой Юлии такого-то числа долг в двести рублей. Прилагались паспортные данные должника и его подпись. «Ну, надо же! — изумилась Юля. — И фамилию мою узнал. Когда успел? Вот уж правда деловой». Кирилл протянул ей большой толстый конверт и поинтересовался:
— Пересчитывать будете?
— Нет, — пробормотала Юля, пораженная астрономической суммой и скоростью сделки.
— Нет, Кирилл, — добавил Антон. — Я же тебя знаю не первый год. Да и спешим мы, время поджимает.
— Спасибо за доверие, — сдержанно поблагодарил новый владелец броши и слегка поклонился Юле. — Рад был познакомиться с вами. Если понадоблюсь, вы теперь знаете, где меня найти.
«Нетушки, лучше обойдусь без тебя», — подумала она и вежливо улыбнулась.
— Спасибо. Взаимно. Всего вам хорошею.
Уже в машине, сидя рядом с Антоном, Юля вдруг в хрустнула: эта брошь была ее талисманом и единственной фамильной драгоценностью, прошедшей революцию и две войны. Но, вспомнив неподвижное тело, бледное лицо и жесткий холодный взгляд, туг же отбросила грусть и вздохнула с облегчением: сейчас она купит билет и отправится к дедку, руки которого могут стоить тысячи таких брошек.
— Юль, если не секрет, зачем тебе деньги?
— Конечно, не секрет. Но сначала, Тош, я хочу сказать тебе: спасибо большое. Ты здорово меня выручил. Даже не представляешь как.
— Не за что.
— А деньги мне нужны на билет.
И она доложила про чудодейственного деда и свое решение немедленно к нему ехать.
— Я уже и на работе договорилась, — заключала Юля свой рассказ. — Мне неделю дали и…
— И сейчас мы едем на вокзал. Покупать тебе билет на поезд «Москва — Сухуми», — подхватил Антон.
— Точно! — обрадовалась Юля. — И больше — никуда! Я и так тебя сегодня бессовестно заэксплуатировала.
Эксплуатируемый молча включил зажигание, и машина, победно зафыркав, тронулась с места. На вокзале народу было не так чтобы много. «Не сезон», — с облегчением подумала Юля и направилась к кассам.
— Жди меня здесь, — остановил Антон, — я сам возьму билеты.
— Какие билеты, Антоша? Мне — один всего.
Но слушать было некому, коричневая куртка уже а мелькала у касс. «Какие билеты? — думала Юля, топчась на месте, как было велено. — Может, он сразу и обратный купит? Господи, а как же деньги?! Я ж деньги-то ему не дала!» — запаниковала потенциальная пассажирка. Она хотел ринуться вслед за коричневой спиной, но вовремя опомнилась. «Лучше подожду здесь, а деньги 0тдам, как вернется. Он знает, что делает». Решение было мудрым, и Соломон в джинсах принялась за свою любимую игру: составлять разные слова из букв одного слова. В данном случае в ход пошло «расписание». Слегка увлеклась и не заметила, как рядом возник Антон.