— Это он протелепатил, что Нинуля сладкое любит, — улыбнулась Лариса.
Распрощавшись с гостеприимным хозяином и дав ему обещание наведаться сюда еще, они отправились к себе. Договорились встретиться внизу у пальмы через пару часов и расстались, довольные друг другом и «Паутинкой». В номере Лариса попыталась почитать, но на этот раз любимый Фицджеральд не смог придумать ничего такого, чтобы заставить ее забыть оробевшую Нину и галантного латыша, с улыбкой глядевшего на гостью. «А может быть, любовь с первого взгляда? — думала она, рассеянно пролистывая страницы. — И есть ли она вообще?» Поразмышляв, решила, что есть, но ее судьба почему-то обошла этот путь сторонкой. И вздохнула: «Не дано».
Разбудил стук в дверь. Она открыла глаза, часы показывали без десяти семь. Стук повторился, и дверь осторожно приоткрылась.
— Лар, это я. Можно?
В дверном проеме показалась русая голова.
— Мать честная, ты спишь?! Мы же через десять минут с Никитой Владимировичем встречаемся! — ахнула Нина. — А ты лежишь! Мы же договорились в ресторан пойти, забыла?
— Нет, Нинуля, не забыла. Через пять минут буду готова.
— Хорошо вам, красивым, — вздохнула Нина и пожаловалась: — А я по сорок минут перед зеркалом торчу, пока лицо не сделаю, чтобы народ не отворачивался при разговоре.
— Кокетка! — улыбнулась Лариса. — Подожди меня внизу, я через пять минут спущусь.
Она прикоснулась бледной помадой к губам, стянула волосы в пучок на затылке, натянула брюки и зеленый свитер, оттенявший глаза, и спустилась вниз. При виде ее Нина всплеснула руками.
— Нет, ну скажите, пожалуйста, совесть у нее есть? — И невинно поинтересовалась у Никиты Владимировича: — Как вы думаете?
— А что случилось? — растерялась Лариса.
— Она еще спрашивает! — Нина шутливо воздела руки к потолку. — Как можно уродиться такой красавицей — вот что случилось! Все мое очарование загубит твое присутствие, — весело пожаловалась она. — Это же не женщина — убойная сила! Тебе ходить-то удобно?
— Не поняла?
— Вокруг тебя должны быть завалы скошенных мужиков — ногу поставить негде!
— Ниночка, вы совершенно напрасно атаковали ни в чем не повинную Ларису, — вступился за нее Никита Владимирович. — Она никому не причинит вреда, правда? — шутливо обратился он к Ларисе, и в его глазах промелькнуло странное выражение.
— Красота требует жертв, мой дорогой, — вздохнула Нина. — Только все почему-то ошибочно считают, что жертвы требуются от ее обладательницы, а я вот думаю, что от окружающих. Ради красоты можно пойти на любые жертвы. Если, конечно, хочешь ею обладать. Не так ли? — И она с хитрой улыбкой посмотрела на Никиту Владимировича.
— Мы собрались в ресторан? — сдержанно осведомилась Лариса. — Или будем обсуждать мои прелести и недостатки?
— Ларик, милый, да ты что, обиделась?! — изумилась Нина. — Я же от чистого сердца тобой восхищаюсь! Ну а если немножко перехлестнула через край — только от избытка эмоций.
— Не обижайтесь, Лара. Вы действительно хорошо выгладите. Нина почти права.
«Почти?» — подумала Лариса. Странно, ее задело это «почти». Что он имел в виду?
— Хорошо, будем считать, что у меня неадекватная реакция. Ну что, ведете нас в свой гастрономический эдем? — Она попыталась шуткой снять неловкую паузу.
«Идиотка, чуть не обидела хорошего человека. Точно надо попить валерианку! И какого черта в позу стала? Совсем с людьми разучилась общаться! Проще нужно быть, дорогуша», — вздохнула и невольно позавидовала Нине, с легкостью перепорхнувшей неловкий момент и уже вовсю щебетавшей с Никитой Владимировичем.
— Ларик, не грусти! — Нина взяла ее под руку. — Хочешь анекдот? Чукча-жена подает мужу чай. «Кипятили?» — строго спрашивает муж. «Кипятиля-кипяти-ля», — кивает жена. «Кипятиля?» — повторяет муж. «Кипятиля-кипятиля», — послушно отвечает та. Муж пробует чай — холодный. Р-р-раз ей в лицо! «Харасё, сьто не кипятиля», — утирается рукавом довольная жена. — И рассказчица заливисто рассмеялась дурацкому анекдоту, невольно заразив смехом и слушателей.
За веселой болтовней дорога скукожилась, и они не заметили, как оказались у цели.
— Ну вот и пришли. Прошу! — Никита Владимирович открыл дверь, пропуская дам вперед.
В ресторане действительно было очень мило. Уютный полумрак, на каждом столе — горящая толстая свеча, утопленная в керамическом подсвечнике, бесшумно скользящие, незаметные официанты. Столик был заказан (уже?!), и они расположились в углу, далеко от входа. Кухня оказалась прекрасной (не обманул), а когда началось представление варьете, Лариса окончательно расслабилась и с наслаждением слушала солистку — миниатюрную, пластичную, с чувственным низким голосом. После первого традиционного бокала за встречу они выпили «на брудершафт» и перешли на «ТЫ».