Переводчик не помог. Все заклинания переводились ужасно криво, и получался полнейший бред, понять, какое из них отвечает за полное изгнание, а какое за призыв было практически невозможно. Я разочарованно положила телефон на место.
Пришло время подумать, где именно будет происходить ритуал, и после недолгих размышлений мы решили провести его в комнате Эрика.
***
— Spiritus defunctorum… — я вслух повторяла заклинания.
Больше полутора часа ушло на то, чтобы более или менее разобраться с расстановкой ударения и произношения тех или иных букв и слогов: помогли разобраться обучающие видео в Интернете. Однако, мы решили не спешить, и в этот же день ритуал не проводить, так как все еще не были до конца уверены в своих силах. Раз латинский язык являлся предком романских языков, а я хорошо владела испанским, то слова, казавшиеся вначале такими непонятными, теперь не внушали такой большой страх, хотя я и чувствовала, что на заучивание совершенно незнакомых фраз на почти незнакомом языке мне требовалось гораздо больше времени. Мы решили сначала просто выучить слова по отдельности, а через какое-то время увидеться и попрактиковаться произносить их хором. Такая идея меня успокоила — было больше времени на подготовку.
Чтобы не терять времени, мы решили начать уже сейчас. Парень сидел за столом, склонившись над книгой, я ходила по комнате, бормоча под нос никак не запоминающиеся слова. Я терла руки друг об друга, стараясь хоть немного согреться, а еще все никак не могла унять дрожь в коленках, отчасти вызванную мигренью.
— O animae defuncti… — из головы совершено вылетело продолжение, и я замолчала, останавливаясь посреди комнаты.
Голос непроизвольно дрожал. Сэм, все это время склонявшийся над книгой, поднял голову и повернулся ко мне. Заметив, что я практически трясусь от волнения, он встал и подошел ко мне. Я потупила взгляд, когда парень оказался достаточно близко.
— Не переживай, у нас все получится, — глубокий бархатный голос Сэма пробудил от мыслей.
— Мне страшно… — я замолкла, не решаясь продолжать дальше, и отвела взгляд. «Почему я становлюсь такой эмоциональной и пугливой?» — раздраженно подумала я, негодуя на саму себя.
Тут произошло кое-что неожиданное. Сэм ласково поднял мое лицо вверх за подбородок, мягко прикасаясь к коже. Я ничего не могла поделать, кроме как столкнуться взглядом с парнем, который в свою очередь склонился ближе ко мне.
— Чего ты боишься? — ровным, негромким голосом спросил Сэм, вглядываясь в черты моего лица.
— Я боюсь подвести тебя… Потерять последнюю возможность узнать хоть что-либо. Мне кажется, мы… Я совершу ошибку или все испорчу, — дышать стало сложнее.
— Эйлин, — Сэм неторопливо произнес мое имя, медленно проводя теплой рукой по моей щеке. От его прикосновения на душе стало сладко, руки моментально вспотели. Взгляд парня стал мягче, и едва ощутимая улыбка заиграла на его губах. — Я ни при каких обстоятельствах не буду тебя винить. Даже если что-то пойдет не так, даже если мы все испортим — я ни в коем случае не буду винить в этом тебя.
С этими словами парень коснулся пальцами выбившейся пряди моих волос и осторожно заправил ее за ухо. От этого, казалось бы, простого прикосновения стало намного легче: головную боль как рукой сняло, и я себя чувствовала так умиротворенно, что хотелось вновь обнять Сэма, прильнуть к его теплой груди. Холодность парня испарилась, и передо мной стоял смущенный молодой человек, смотрящий на меня с новым и неизведанным для меня блеском в глазах. На миг мне показалось, что в его взгляде промелькнула тень боли, будто он перебарывает себя, и внутри него бушует множество эмоций.
Пальцы Сэма замерли около моего подбородка, а дыхание заметно стало тяжелее и глубже. Я отчаянно боролась с желанием еще больше сократить расстояние между нами. Окружающий мир размылся, и единственное, что я видела четко — серо-зеленые глаза парня. Легкие сдавило, по телу пробежала приятная слабость, а в ушах эхом отзывался каждый удар сердца. Парень робко опустил взгляд ниже, остановившись на моих губах. Томный огонек мелькнул в его глазах, от одного только вида которого я моментально согрелась. Сэм несмело посмотрел мне в глаза, словно спрашивая разрешения, на что я лишь медленно моргнула в знак согласия, затаив дыхание. Парень склонился ближе ко мне, сократив расстояние настолько, что я могла подробно рассмотреть каждую морщинку на его лице. Сэм аккуратно положил руку на мою талию, притягивая меня ближе к себе, а я немного привстала на носочки. Стены комнаты поплыли, и я закрыла глаза именно в тот момент, когда парень нежно коснулся моих губ. У меня закружилась голова, щеки покрылись румянцем, а ноги стали ватными, когда я почувствовала напряженные мышцы и теплоту Сэма. Я прижалась к нему ближе, запустив руку в его волнистые и мягкие волосы. Дыхание перехватывало от волнения, сознание помутнело, сосредотачиваясь полностью на эмоциях. Сэм целовал меня нежно и трепетно, что полностью противоречило его привычному образу ледяной скалы. Я слышала быстрое биение сердца Сэма и уловила прохладный, слегка горьковатый аромат хвои и леса, точно такой же, как и в его машине.
Быстрые секунды ненавязчивого поцелуя ощущались как во сне, и не хотелось, чтобы они заканчивались, но вдруг парень медленно отстранился от моих губ, тяжело дыша. Мы все еще стояли близко к друг другу, едва ли не касаясь лбами, и смущенно смотрели друг на друга. Я не смогла сдержать улыбки от приятных чувств, из-за которых в теле все еще ощущалась легкая слабость. Сэм отстранился и на мгновение закрыл глаза, тяжело дыша. Открыв их, он сконфуженно наклонил голову, не решаясь что-либо говорить и смотреть на меня. Когда он снова перевел глаза на меня, его взгляд стал стеклянным, а губы поджались. «Может, он сожалеет? Ему было неприятно или поцелуй пробудил болезненные воспоминания?..», — опешила я.
Сэм прокашлялся.
— На сегодня, думаю… Хватит, — сухо произнес он, отводя взгляд в сторону и делая шаг назад.
— Да, хорошо, — промямлила я в недоумении и добавила, когда парень уже подошел к двери. — Спокойной ночи…
Сэм обернулся с грустной улыбкой на губах. Я смутилась, не понимая, что именно чувствует парень. Ощущение, что на первый взгляд, ему хочется сблизиться со мной, но в то же время его что-то останавливает.«Поэтому я не люблю привязываться к людям. Слишком больно их терять». Боится ли он привязаться ко мне?
— Спокойной ночи, Эйлин, — мне так нравилось, что Сэм стал чаще называть меня по имени, что я невольно улыбнулась в ответ.
***
Я сидела в столовой за обеденным столом, пытаясь сфокусироваться на незатейливом узоре белой скатерти. Глаза слипались, а в горле постоянно пересыхало. Ночью мне в очередной раз приснился сон с уже привычным для меня демоном. Точно такой же, как снился совсем недавно: я витаю в воздухе, на стенах горят факелы, отбрасывая черные тени на потертый пол, руки затекшие, а во рту металлический привкус крови. Я уже привыкла к этим сновидениям и не обращала на них внимания, но все равно чувствовала противный осадок в душе.
Я продолжала не отрываясь смотреть на заполненную едой тарелку, будто от взгляда ее содержимое магическим образом исчезнет, пока остальные неторопливо завтракали. Правильнее сказать, спокойно ели только мистер Коллинз и мама — Сэм и его мать, как и я, были мало заинтересованы в еде. Мама временами смотрела на меня с волнением, а я лишь вяло улыбалась в ответ, давая понять, что все в порядке.
Оставался примерно час до нашего отъезда. Мистер Коллинз предлагал подвезти нас, но мама отказалась, поэтому меня ждала приятная поездка на электричке. Поначалу мы хотели уехать ранним утром, но все-таки отец семейства уговорил нас позавтракать со всеми под предлогом, что начинать день голодными неправильно. У Коллинзов была сложившаяся традиция всегда есть вместе, за одним общим столом примерно в одно и тоже время. Никогда не начинали трапезу, пока не соберутся все члены семьи и гости. Я даже никогда не замечала, чтобы кто-то из их семейства ел в одиночестве на кухне или перехватывал по дороге, как это часто случалось в нашей семье.