В этот момент платформа, на которой стоял челнок, развернулась и въехала в шлюзовую камеру, после чего замигали огни, а затем раскрылся створ ворот и челнок покинул корабль, устремившись к планете.
— Железяка, ты не молчи, как там наши дела?
— Все нормально. Идем строго по расчетной глиссаде. Через двенадцать секунд входим в атмосферу и через семнадцать минут будем над заданным районом.
— Это успокаивает, — Зуни осмотрелся. Он смутно помнил устройство челнока. Последний раз, когда он в него залезал, было ровно десять лет назад на занятиях в центре. Позже, ему ни разу не доводилось в него заглядывать, поэтому пока у него было время, он крутил головой по сторонам, стараясь рассмотреть его внутренность. Челнок был рассчитан для полета четверых, но при желании здесь могло разместиться и шесть астронавтов. Впереди располагалось два кресла, на одном из которых сидел Зуни. Позади находились еще два, которые с задней стороны имели откидные сиденья, на всякий случай. По всему периметру стен шло множество приборов и агрегатов, назначение которых Зуни не знал, да и зачем, если всем руководил головной компьютер корабля.
Челнок снижался над поверхностью и Зуни даже не заметил, как тот прошел атмосферу и все ближе и ближе подлетал к месту, откуда шел сигнал. Снова раздался голос диспетчера:
— Челнок над каньоном. Движемся вдоль него, со спутника поступают данные, что сигнал по-прежнему четко фиксируется. Он запеленгован, идем строго в заданные координаты. Подлетное время две минуты, семнадцать секунд.
Корабль делал один маневр за другим, двигаясь вдоль разлома. На экране был четко виден извилистый разлом на поверхности планеты. Он то сужался, то расширялся, это хорошо просматривалось с небольшой высоты, на которой они летели. Наконец скорость уменьшилась, и, сделав разворот, челнок завис над расщелиной.
— Мы над точкой, откуда исходит сигнал. Производим сброс маяка, для уточнения данных о состоянии внутри разлома. Маяк сброшен.
Через несколько секунд ожидания, диспетчер выдал новые сообщения:
— По данным с маяка, глубина один ноль восемь километра. Ширина переменная в зависимости от глубины. Минимальная сто сорок метров. Вполне достаточная для пролета и посадки челнока. Состояние поверхности на дне разлома: кварцевый песок в смеси с горными породами, аналогичные тем, из чего состоят боковые стенки разлома. Возможно это не разлом, а каньон, поскольку никаких признаков магматических пород не наблюдается. Температура минус девяносто два по Цельсию.
— А где астронавт?
— Никаких признаков астронавта нет, но сигнал продолжает исходить.
— Сколько от маяка до источника сигнала?
— Сорок пять метров.
— А он что не может просканировать местность в радиусе сорока пяти метров?
— Он сканирует, но картинка ничего не показывает. Кроме того, маяк слишком глубоко погрузился в грунт.
— Выходит нам придется спускаться в каньон?
— Для точного выяснения, откуда исходит сигнал, да.
— Понятно. Хорошо, что будем делать, я не очень умею управлять этой штуковиной?
— Включаю все датчики внешнего обзора и сканирующие устройства и плавно начинаю спуск челнока внутрь каньона.
— Только поаккуратнее, пожалуйста.
— В пределах допустимых норм.
Челнок по спирали, словно штопор, начал снижаться вниз. На экранах со всех сторон виднелись отвесные стены каньона. Так продолжалось около трех минут, наконец, челнок зависит над поверхностью и, развернувшись, направился в точку, из которой исходил сигнал. Приблизившись к ней, он остановился и плавно опустился на поверхность.
— Ну и где он?
— Сигнал в пяти метрах справа от нас, однако, визуально источника сигнала не наблюдаю. Продолжаю сканирование во всех доступных диапазонах.
Прошло еще несколько минут, и диспетчер доложил:
— Показания приборов расходятся с источником сигнала.
— Это как понять?
— Сигнал совершенно ясно воспринимается как от биологического датчика, но сам прибор не обнаруживается ни в одном из существующих спектров сканирования.
— И каков вывод?
— Необходимо принятие решения.
— Что ты говоришь, а я думал, что ты у нас самый умный, а как принимать решение, так нет тебя, и что прикажешь делать?
— Жду ваших указаний.
— В смысле?
— В прямом. Согласно параграфа 57 пункт 2. В подобных ситуациях, командир корабля принимает решение о необходимости дальнейших действий и дает указания диспетчеру для их выполнения.
Зуни опешил. За все десять лет плавания в космосе, он никогда не отдавал никаких приказов, а только выслушивал наставления, сообщения о прохождении команд и прочей информации, которые давал ему диспетчер корабля. И вот теперь ему нужно было самому решить, что делать дальше. Он почувствовал, как мысли одна за другой забегали в его голове, но ни одна из них не имела отношения к создавшейся ситуации. И потому облизнув пересохшие губы, он произнес: