И вот настал тот день, когда должен был быть матч, к которому Чонхо готовился две недели. Хотя для того часового пояса время было нормальное, но там, где сейчас находилась Мидори, было два часа ночи. Все обитатели дома уже спали, когда она тихонько включила ноутбук, потому что по телевидению этот матч нигде не транслировался. Ее взгляд был прикован к одному игроку, который был в стартовом составе. Вот он еще две с половиной недели назад был с ней, его руки касались ее лица, а теперь она видела его по ту сторону экрана. Когда проигрывались гимны обеих стран, он стоял с опущенной головой, будто думал о чем-то отдаленном, а не о предстоящем матче.
Но вот раздался свисток, игра началась. У Мидори всегда сердце пропускало один удар, когда раздавался этот свисток. Сколько бы ни сыграл матчей Чонхо, она всегда болела за него, не как все, а по-особому, всем своим сердцем. И хотя она всегда давала себе обещание следить за всей игрой и всей командой, все равно она смотрела только за одним Чонхо и даже сейчас, глубоко переживающая, со страхом ожидающая его возвращения, она смотрела на него и восхищалась его скоростью и ведением мяча, будто видела все это в первый раз.
Игра началась спокойно и ровно, с течением времени все набирая обороты. Пасы все приближались к воротам противника и вот он, момент триумфа! С подачи Чонхо забит первый гол на восемнадцатой минуте матча. Почувствовав преимущество, команда стала играть еще лучше. Но далеко не сразу Мидори заметила, что Чонхо двигается как-то по-другому, не так, как всегда. Только она заметила это, странность в движениях теперь бросалась ей в глаза всегда. Но он продолжал играть, совершенно этого не замечая, так что Мидори уже подумала, что ей показалось. Игра все продолжалась, мяч быстро менял половины поля, по воздуху за секунды преодолевая десятки метров. И вот первая замена. На поле вышел Тхэ Ву. Это всегда означало, что вслед за ним выйдет и Мин Хон, что очень путало противников. Для европейцев азиаты и так все были на одно лицо, а тут еще и абсолютно похожие близнецы. И это действительно подействовало – спустя некоторое время, ближе к концу матча, был забит второй гол. Тут уж радости немногочисленных болельщиков не было предела. Оставшиеся десять минут играли, просто перекатывая мяч от одного к другому.
Мидори на несколько минут забыла все свои горести и тихо радовалась за команду. Она всегда радовалась, когда они выигрывали, и очень огорчалась, стоило им только проиграть. Она смотрела до тех пор, пока не отключили трансляцию, как раз на середине представления Ким Чжин Ву, лучшего игрока матча.
Она тихо радовалась до тех пор, пока в сознании не начали возрождаться отголоски того, что мучило ее столько времени. Она снова подошла к окну, но сегодня ее единственная собеседница скрылась за облаками, оставив ее совсем одну. Она смотрела на мутное небо, но через некоторое время отошла от окна, так и не найдя совета.
Через несколько дней все решится.
Это время пролетело довольно быстро, словно один миг. Все это время она казалась очень веселой, даже больше, чем обычно. Но то только казалось. Где-то внутри она страшно переживала из-за предстоящего расставания. Расставания навсегда, потому что потом он, скорее всего, уедет отсюда.
Эти несколько дней она намного раньше уходила с работы. Не потому, что ей хотелось отдохнуть и развлечься, а потому, что она вновь ходила по тем местам, которые когда-то что-то значили для них вдвоем. В первый вечер она пришла на то побережье, где они когда-то праздновали свою годовщину. Как давно это было! Теперь это остались только воспоминания, ведь она уже все решила за них обоих. Она села на огромный валун у самого обрыва, который стал теперь намного круче, и просто смотрела на закат. Солнце, изредка закрываемое грязными облаками, опустилось очень быстро, будто плюхнулось в воду, как ребенок, который еще не умеет плавать. На этот раз никакой красоты в этом пейзаже не было. Но она все равно подняла фотоаппарат и сфотографировала все это, чтобы этот пейзаж и эти события никогда не исчезли из ее жизни. Она просто смотрела на закат, без слез, но с горьким сожалением. Домой она пришла поздно, ближе к полуночи.
На следующий день она отправилась на набережную Ёдогава в Миякодзима, куда приходилось добираться сравнительно долго. Но ей нечего было терять, и даже время было не столь дорогим сейчас. Дороги были только воспоминания. Там они впервые поссорились из-за какого-то пустяка, который сейчас можно вспомнить только с грустной улыбкой…
Она стояла на мосту, опершись об ограждение, и смотрела на реку в одиночестве. Конечно, он и раньше мог опоздать на несколько минут, но в этот день опоздание перешло все границы. Заставлять ждать ее сорок минут? Нет, это уже слишком!
Ей было девятнадцать, и порывистость в общении ей была свойственна. А он только начинал жить здесь, и первые время ему было очень нелегко. Она понимала, что тренировки тяжелые, что ему трудно с его уровнем языка, но не могла понять, как он мог заставлять ее ждать.
Вдруг она ощутила, что на ее плечи накинули куртку. Она обернулась. Это был он. Стоял перед ней задумчивый и совсем немного улыбающийся. Она свела брови и отвернулась обратно к реке.
- Тебя долго не было, - сказала она, обращаясь к реке.
- Прости, так получилось, - всего лишь ответил он.
- У тебя всегда так получается, - расстроено ответила она.
Он тоже оперся об ограду.
- Долго ждала?
- Еще спрашиваешь? Ты всегда опаздываешь! Тебя всегда не бывает, когда… - она запнулась, а потом сказала тише: - когда ты мне нужен.
Он посмотрел на нее, еле заметно улыбаясь.
- Хочешь, я тебе кое-что расскажу? – спросил он, но не дождавшись ответа начал: - Насколько я знаю, эта река недалеко от своих истоков соединяется с Кацурагава, и потом их воды уже текут вместе.
Мидори непонимающе посмотрела на него, а потом снова отвела взгляд.
- Понимаешь, я всегда буду с тобой, как навсегда вместе Кацурагава и Ёдогава, где бы я ни находился. Но сейчас меня просто задержали на тренировке, и потом… я покупал тебе цветы.
С этими словами Чонхо выудил из рюкзака маленький букетик из гербер, красных и желтых, и отдал его Мидори, удивленно смотревшей на цветы. Потихоньку ее взгляд потеплел, и она взяла букет.
- Прости, - прошептала она, улыбнувшись.
- За что?
- Прости, - повторила она, не сказав ничего более…
Но это было когда-то. Мидори встала на то же место, где была в тот день и посмотрела на реку. Такая же серая и одинокая, как и она, река несла свои воды по направлению к морю. Люди – не реки, они могут разойтись каждый в свою сторону. Она простояла так очень долго, воскрешая в голове все эти воспоминания, накопившиеся за столько лет. Она вспоминала каждую деталь, каждое слово и даже запах того маленького букетика, чтобы никогда его не забыть.
А на следующий день прилетел он. Она знала это, потому что на времяпрепровождение дома он отведет всего лишь день. Но она не пошла к нему сразу же, прекрасно понимая, что надо дать ему отдохнуть после такого тяжелого перелета. Будь все немного по-другому, она бы приехала к нему сразу же, но теперь все не так.
Мидори оттягивала тот момент, когда она увидит его в последний раз. Ей так не хотелось, чтобы этот последний раз наступал, поэтому она еще два дня избегала его, несмотря на то, что он звонил ей несколько раз.
Но вот, наконец, она отважилась. Это было седьмое апреля, день перед самым ее днем рождения, когда ей по праву должно было исполниться двадцать четыре. Ей показалось, что это самый лучший день – тренировки начнутся только завтра, и впереди целый свободный день.
Мидори поехала на автобусе, хотя на метро было гораздо быстрее. Она до конца оттягивала момент встречи, который должен был быть началом расставания. Оказалось, почти все места так или иначе напоминали ей о них, когда они были вместе. Вдруг ей захотелось, приехав, просто сказать привет, и обо всем забыть, но в следующий момент она укорила себя за трусость. Она просто ехала.