Ребята бросились к нему и с готовностью протянули руки.
— Я!
— Нет, я!
— Отлично. У тебя, Сальваторе, обе руки свободны, ты и понесешь. Тебя ведь Сальваторе зовут?
— Да.
— Ну, а ты, Джулиано, покажешь мне дорогу.
Пассалоне бросил на друга завистливый взгляд и пошел впереди, увлекая за собой козу. Но Нинка-Нанка, как только сообразила, что они возвращаются домой, сама потянула Джулиано.
— Вы в школу ходите?
Мальчики недоверчиво покосились на незнакомца.
— Что же вы молчите?
— У нас в селе нет школы.
— Я козу должен пасти.
— А я работаю с дедушкой в поле. И сестре помогаю. Я делом занят.
— Молодцы, настоящие молодцы! Но и учиться надо: много нового, интересного узнаете.
Ребята подозрительно посмотрели на странного пришельца.
— Не верите?
— Нет.
— Жаль. Я правду говорю.
Наконец показалось селение. С десяток тесно прижавшихся друг к другу домов словно прилепились к холму. Извилистой цепочкой сбегают они вниз по косогору; их покатые крыши — на каждой торчит труба, — точно зонтики, надежно защищают обитателей от палящего солнца.
— Где вы живете?
— Вон там.
Одна большая комната для двух семей, разделенная тонкой перегородкой. И когда Нинка-Нанка начинает блеять в своем загоне, ее отчетливо слышно. Нередко по дому разносятся плач и крики семи сестер Пассалоне. Уму непостижимо, как эти люди ухитряются жить в одной-единственной комнате.
Незнакомец огляделся.
— С кем я могу поговорить? — спросил он.
Ну и трудный же этот итальянский язык! У Сальваторе и Джулиано от напряжения даже морщины на лбу появились. Тогда незнакомец повторил свой вопрос на диалекте.
— Пойдем к моей сестре, — сказал Сальваторе. — Она знает, с кого можно выкуп взять.
— У нас в доме выкупа не получишь. Мы люди бедные, — добавил Джулиано.
— Выкуп я с вас обоих возьму.
Мальчишки в ужасе переглянулись.
— Вот мои условия. Я вам спою и на гитаре сыграю, но только если вы в школу придете.
«Только-то и всего!» — облегченно вздохнули мальчишки.
— В какую школу?
— В мою.
— У тебя есть школа?
— Пока нет, но скоро будет. Если придете, я вас научу всяким чудесам.
— Каким?
— Много будете знать, рано состаритесь. Вот придете — увидите. Ну, а теперь пошли!
— А школу завтра откроешь?
— Завтра нет, но скоро.
— Значит, ты не Нинко-Нанко?
— Жаль вас огорчать, но я не разбойник. Я учитель.
— А на гитаре ты вправду умеешь играть?
— Придете в школу, послушаете и сами скажете.
Из дому вышла девушка. Она вылила воду прямо на улицу, повернулась и тут увидела ребят с незнакомцем. Она так и застыла на пороге — тоненькая фигурка на фоне залитой солнцем белой стены. Волосы у нее золотистые, вьющиеся. Девушка заслонилась от солнца ладонью:
— Сальваторе, ты куда?
На ней выцветшее зеленое платье, волосы разметались, никак не пригладишь. Девушка торопливо спрятала за спину метлу: как бы незнакомец не обиделся. Какой стыд — она такая растрепанная, в старом платье, босая. Завтра воскресенье, и она наденет праздничное платье, ботинки… Почему сегодня будний день?
— Тереза, это учитель. Он хочет с кем-нибудь поговорить.
— С кем?
— Откуда я знаю!
Тереза чуть не рассмеялась, но вовремя прикрыла рот рукой. Учитель тоже улыбнулся и внимательно посмотрел на нее.
Незнакомца мгновенно окружила толпа ребятишек — сверстников Джулиано и Сальваторе, таких же оборванных и босоногих. Некоторые одеты в грубую серую мешковину. Со временем они станут послушниками в монастыре.
— Чья это у тебя гитара, Сальваторе? Какая красивая!
— Ты умеешь на ней играть?
— Не трогай. Это гитара синьора учителя.
— Учителя?
Под пытливыми взглядами оборванных мальчишек, месивших ногами густую пыль, молодой учитель заговорил с Терезой. Не поможет ли она ему отыскать помещение для школы?
— Для школы? Где, какой школы?
— Слишком долго объяснять, — сказал незнакомец. — В вашем селении нет школы и учителя, а у меня нет учеников.
Учителя без учеников государство не признает, это всем известно, — пусть он даже кончил институт и отлично сдал экзамены. Штатных мест не хватает, и надо самому отыскивать себе учеников и создавать школу. Только тогда можно получить право официально называться учителем и даже преподавать в государственной школе. Все сразу не объяснишь.
— А вы не пригласите меня войти?
Тереза покраснела. Она в доме одна и не может впустить молодого человека.
— Идемте лучше к Карме́ле Петро́не, — сказала девушка. — Это тут рядом.