— Растя-па!.. тя-па!.. па-па! — закричали ребята.
Я чуть не оглох от их восторженных криков.
Пассалоне удивленно посмотрел на Булыжника:
— Вот это да-а!
Булыжник гордо повторил свой урок.
— А когда вода падает на камень, она тоже шумит, если, конечно, река не высохла. А звук ударяется о крутой берег и возвращается назад.
Пассалоне принялся ожесточенно тереть лоб. И вдруг лицо его озарила улыбка, глаза радостно сверкнули.
— Нинка-Нанка! — во всю мочь закричал он.
«…Нан-ка-а!» — повторило эхо.
Тогда Пассалоне встал, спокойно подошел к берегу, потрогал его и вернулся назад.
— Теперь я понял, — сказал он, глядя дону Антонио прямо в глаза.
Его прежнего страха как не бывало.
НЕОЖИДАННАЯ ВСТРЕЧА
Жарко. Солнце светит Антонио прямо в лицо, и он никак не может уснуть. В комнате душно, и даже раскрытое окно не помогает. Похрустывают ветки, где-то попискивает белка, призывно перекликаются ночные птицы — ночью лес оживает и весь наполняется звуками.
Учебный год окончился. С Джузеппе Коланджело, Сальваторе, Аннунциатой, Джованни Лоренцо, братьями Санторо, самыми толковыми из ребят, Антонио прозанимался до середины нюня. Если подзаняться с ними и летом, в редкие свободные часы между полевыми работами, их да, пожалуй, еще Франческо Астреллу и Пузыря можно было бы осенью подготовить к экзаменам за третий класс. Правда, усадить их за уроки трудно; ребята то и дело убегают в лес за ягодами или отправляются грабить птичьи гнезда, хоть Антонио всячески пытался убедить их, что так поступать нечестно. Но все же стоит попробовать заняться с ними. Тогда Антонио получит хоть немного денег и расплатится с долгами.
Школьный инспектор, вспомнив, вероятно, о его битвах с мышами, написал в служебной характеристике Антонио: «С обязанностями справляется превосходно». Впрочем, он и в самом деле превосходно справлялся с холодом, снегом, угаром, керосиновой лампой и даже со стрельбой по волкам.
Отношения с родителями учеников у него самые хорошие. Даже Франческо и Феличе Коланджело любезно здороваются с ним.
«Жара. Печет нестерпимо. Который час? Разве уснешь в такой духоте! Итак, посчитаем: если семь ребят сдадут экзамены, то семью пять — тридцать пять. Значит, я получу тридцать пять тысяч лир. Этого еле-еле хватит на зиму. Провести еще одну зиму здесь? Да что я, совсем рехнулся! Ладно, еще есть время об этом подумать. А пока хорошо бы соснуть часок-другой. Видно, я днем перегрелся на солнце.
Жарко. Тридцать пять тысяч лир. Хватит только на то, чтобы расплатиться с долгами. Внезапно кто-то захлопал крыльями, зашипел. Кто это? Джельсоми́на. С чего это она вдруг расшумелась? А вот и коза заблеяла. Надо сходить посмотреть. В загоне под навесом, сооруженным Вито Петроне, мечется гусыня Джельсомина. Гогочет, сердито хлопает крыльями, злобно шипит. Коза испуганно блеет. Увидев меня, они немного успокоились. Что тут случилось?
В углу у самой земли немного отстала сетка. Ого, на проволоке торчит клочок шерсти. Должно быть, куница пытала здесь счастье. Не завидую ей. Эта чертовка Джельсомина даже ребят не боится: шипит и пытается ущипнуть их своим огромным желтым клювом. Уж она себя в обиду не даст!
Сонливость как рукой сняло. В душную комнату возвращаться совсем не хочется. А пока что починим сетку… Вот и готово.
И ты, моя козочка, молодец! Соли хочешь? На. Но больше не проси, нет. Ведь соль тоже денег стоит. Ты ее заслужила, моя Бьянкина. Без твоего молока мне бы весной худо пришлось. Но даже в самые голодные дни у меня не хватило духу съесть мою красавицу Джельсомину. Вот когда я поверил, что гуси в самом деле могли спасти Рим. Ну ладно, спите, хорошие мои. Этой ночью куница сюда больше не сунется. И мне отдохнуть пора. Покурю трубочку в холодке и тоже пойду спать.
Красными искорками попыхивает в темноте трубка. Прохладно, веет ветерок, не то что в моей комнате. Сон окончательно прошел. Прогуляюсь немного, а потом уж лягу. Там, за рекой, Монте Бруно. Летние ночи здесь светлы и удивительно красивы; мне нужно почаще выбираться из дому.
О, кто-то в реку залез… Нет, быть не может. Но ведь даже отсюда видно, как чья-то тень скользит с камня на камень. Уж не дух ли разбойника Тамбурино вернулся, чтобы меня напугать?
В Монте Бруно давно уже спят, лежа всей семьей в огромных кроватях — малыши в ногах у родителей или свернувшись клубочком в люльке. В углу дома — коза и куры. Вонь, духота! Настоящие стойла.
А здесь так свежо и приятно! Но все же, кто это внизу на речке? Теперь никого не видно. Похоже, я ошибся. Может, к воде спустился какой-нибудь зверь? Надо подойти поближе. О, да это женщина, и сидит она на камне разбойника Николо Тамбурино. Она услышала мои шаги. Вскочила и бросилась бежать. Ну нет, ты от меня не уйдешь!»