Крахер Химмельрейх, Ослезе, домен Ж.Ж. Прюм (1982) – 1 бутылка.
Первая бутылка – волшебное и роскошное бургундское вино, вторая – благородный и родовитый шираз и третья – рислинг со сложным сладким вкусом. Все три лучшие сухие, все три безупречного миллезима[19]. Три самых замечательных сорта, какие только Эмма пробовала в своей жизни. Но она их не заказывала и могла в этом поклясться.
– Уверяю вас, Питер, я понятия не имею об этом заказе.
– Стыдно отнекиваться, Ловенстайн! На бланке заказа ваша подпись, и чек – средства переведены со счета ресторана «Император».
– Быть такого не может!
Побелев от гнева, Бенедикт продолжал осыпать Эмму упреками.
– Я только что осведомлялся у экспедитора, и он подтвердил, что бутылки были доставлены в ресторан. Я хочу знать, где они, и немедленно!
– Послушайте, здесь явно какая-то ошибка! Но это не так уж страшно. Нужно только…
– Ах, не страшно? А счет больше чем на десять тысяч тоже не серьезно?!
– Конечно, сумма значительная, но…
– Разбирайтесь с этой суммой как знаете, Ловенстайн! Но я требую, чтобы все было улажено к концу дня! – прошипел он и, угрожающе направив на нее палец, прибавил: – А иначе вон отсюда!
Не дожидаясь ответа, шеф резко повернулся и исчез за дверью.
Эмма несколько секунд приходила в себя, обескураженная яростным нападением. Бенедикт был сомелье старой школы, он считал, что женщинам нечего делать в винных погребах. Свою помощницу он терпеть не мог, и не без причины. Незадолго до своего скоропалительного ухода Джонатан Лемперер предложил Эмме место главного сомелье. Молодая женщина должна была занять пост Бенедикта в начале этого года, но ему удалось договориться с новой администрацией и затормозить ее продвижение по службе. Теперь главный сомелье думал об одном: как поймать молодую коллегу на каком-нибудь просчете и избавиться от нее раз и навсегда.
Эмма смотрела на счет и мучительно соображала, кто бы мог ее так подставить? Питер Бенедикт был недоброжелательным, злопамятным, но он не был сумасшедшим и не мог затеять такую махинацию.
«Так кто же?»
Заказанные вина выбирались не наобум. Именно этим маркам она отдала предпочтение и рекомендовала их на прошлой неделе, беседуя с журналистом из журнала «Обозреватель вин», который готовил для своего журнала статью о молодых сомелье. Теперь Эмма старалась припомнить, был ли еще кто-то в отделе прессы и коммуникаций, когда они там беседовали.
«Ромуальд Леблан!»
Взволнованная, Эмма чуть ли не бегом выбежала из погреба и поднялась на лифте в администрацию. Не называя себя, сказала, что хочет поговорить со стажером, который был нанят рестораном для сбора информации. Ей назвали номер кабинета, и она быстро вошла туда и плотно закрыла за собой дверь.
– Только между нами, очкарик!
Ошеломленный неожиданным вторжением, Ромуальд Леблан чуть было не подпрыгнул перед экраном своего компьютера. Прыщавый бледный юнец с сальными волосами, подстриженный под горшок, в больших квадратных очках в тяжелой оправе. Сандалии на босу ногу, рваные джинсы, сомнительной чистоты толстовка с капюшоном и футболка «Марвел».
– Добрый день, мисс… э… Ловенстайн, – поздоровался он с ней с французским акцентом.
– Я вижу, ты узнал меня, и для начала это совсем неплохо, – произнесла она с угрозой в голосе и подошла к нему поближе.
Взглянула на экран компьютера и прибавила:
– Значит, ресторан тебе платит за то, чтобы ты пускал слюни перед фотками голых дамочек?
– Нет, конечно, мадам, но… У меня перерыв.
Подростку-французу было явно не по себе, и, желая придать себе уверенности, он откусил большой кусок от начатого шоколадного батончика, что лежал у него на столе.
– Прекрати сейчас же жевать, таракашка, – распорядилась Эмма, достала из кармана счет и помахала им перед носом юнца. – Ты сделал этот заказ? Отвечай!
Паренек сгорбился и опустил глаза.
– Ты! Это сделал ты! – продолжала настаивать Эмма. – Ты слышал наш разговор с журналистом! Ну! Так или нет?
Ромуальд сидел молча, и Эмма повысила голос.
– Послушай меня, желторотая бестолочь, я не собираюсь из-за тебя терять свою работу! Ты можешь молчать и дальше, но в таком случае я иду в администрацию, прошу обратиться в полицию, и ты будешь объясняться с копами!
Угроза познакомиться с полицией подействовала на мальчишку как удар электрического тока.
– Нет! Прошу вас! Да… это я. Вы так расписывали эти вина, что мне захотелось их попробовать.
– Попробовать?! Вина, каждое из которых стоит больше трех тысяч долларов за бутылку?! Нет, ты на самом деле кретин, и в голове у тебя манная каша! И как же ты их заказал?