– Ты что не спал всю ночь?
– Да, – Билл расплывается в улыбке. – Как тебе?
– Жесть. Это. Просто. Жесть.
Он начинает ржать, и я понимаю, что какой бы отчаянный он не был, я всегда за него. Поэтому я просто подхожу к скамье и доделываю последние штрихи.
11
Через несколько часов мы сидим в кабинете у директора, дожидаясь приезда родителей. Мне уже не смешно. Я уже мысленно представлю лицо матери. А если еще и повезет, то и лицо отца. Ага, я везунчик. В окне я замечаю своих родителей. Они приехали вместе и настрой у них боевой. Директор, сидящий напротив нас, скрестил руки и грозно смотрит на Билла. Он ничего не говорит и просто смотрит. Это жутко выводит, потому что мы знаем, что представление начнется, когда все будут в сборе. Мои родители уже в приемной, и теперь мы ждем родителей Билла.
Я чувствую, как Билл напряжен. Я пихаю его локтем в бок, давая понять, что все будет норм. Ну я, по крайней мере, на это надеюсь. Он смотрит на меня и виновато улыбается. Я разделяю его улыбку, и мы начинаем дико ржать. Директор в шоке от нашего поведения. Вены на его лбу вздулись, а лицо покраснело. Он нависает над нами, встав из-за стола. Но у меня уже истерика. И мой хохот, наверное, слышат даже на стадионе.
Дверь открывается, и я поворачиваю голову. А, блин! Впереди идут мои родители, следом мать Билла. Я искренне ему сочувствую. Лучше бы приехал его отец. Мама Билла неуравновешенная женщина с тяжелой рукой. Я понимаю, почему Билл ведет себя так по отношению к миру. Я бы может и сам себя так вел, если бы моя мать оказывала на меня психологическое давление. А мама Билла в этом деле просто ас!
Они садятся за нами. И от этого мне жутко неловко. Даже не видя их лица, я представляю, что отец смотрит в пол, а мать сверлит мой затылок. Теперь я получаю тычок от Билла.
– Не так весело, верно? – шепчет он.
Fuck! И понеслось… Чего я только не услышал о себе в этот момент. Да половину я и так знал. Я плох учился, я нарушал дисциплину, я опаздывал на уроки. В общем, я законченный и отпетый хулиган. Такой же, как и мой друг Билл. Директор продолжал еще монотонно говорить, но я уже отключился и слушал его вполуха. Мое сознание зацепилось за имя, которое он произнес.
– Маленькая Патрис в больнице, а он вытворяет такие фокусы! Это ж надо быть таким хулиганом, чтобы обложить все скамейки канцелярскими кнопками. Приглашенная комиссия теперь подает на нас в суд.
Я вскочил так резко, что стул с грохотом упал на пол. Я с ненавистью оглядываю присутствующих и вылетаю пулей из кабинета директора. Я уже на улице, но продолжаю бежать, когда будто за мной гонится пума. Там в школе мне просто нечем было дышать. Зря он упомянул о Патрис. Она здесь ни при чем. Он явно перегнул палку. Я забежал домой, ворвался в свою комнату и с силой захлопнул дверь. Прислонившись спиной к двери, я громко зарыдал.
Дина
12
– Ты знала об этом?
Руби пристально смотрит на меня сверху вниз, а я продолжаю сидеть на кровати, опуская глаза в пол.
– Мне жаль.
Мне больше не хочется лгать Руби. Я понимаю, что я совершила ошибку, не сказав персоналу о побеге Джейка.
– Ох, Дина! – Руби садится рядом со мной, тяжело вздыхая.
Я поднимаю глаза и с удивлением смотрю на нее. По ее темному лицу катятся незаметные слезы. Я тоже начинаю шмыгать носом.
– Не смей!
Она окрикивает меня, но сама продолжает плакать.
– Ты знаешь, что такое терять ребенка, Дина?
Я отрицательно мотаю головой.
– До рождения Бобби, у меня была дочка. Моя маленькая девочка. Энджи. Я ее так любила, Дина. Она была такая красивая. Она умерла, когда ей не было еще и годика.
После этих слов Руби умолкает. Она просто сидит рядом. Я не знаю, как себя вести в такой ситуации. Мне очень жаль, что Руби потеряла свою девочку. Но нужные слова все никак не могут появиться в моей голове. Как будто кто-то ударил меня и вышиб все мои мысли разом. Я чувствую, как Руби сжимает мою ладонь. Единственное, что я могу сделать для нее. Я поворачиваюсь и обнимаю ее. Мы плачем в объятьях друг друга. Я оплакиваю Джейка, а Руби оплакивает всех детей, которых убил рак.
13
Телефон молчит. После трогательных разговоров с Руби, я понимаю, что, наверное, нужно взрослеть. Хватит прятаться и зарывать голову в песок.
Я выхожу из палаты и иду в холл. На диванчике сидят Льюис и Стелла. Удивление на лице сменяется тревогой. Что заставило Льюиса выйти из палаты?
– Привет!
Льюис машет мне рукой, улыбаясь.
– Хей! Как ты?
Я усаживаюсь на диванчик, поджав колени. Я смотрю на Льюиса. Он выглядит достаточно бодрым. У меня так и вертится на языке узнать, почему он вышел из палаты через столь длительное время.