Футах в пятидесяти от дома в ложбине проходит железнодорожная ветка. Когда мы только въехали, то ненавидели поезда, но потом привыкли к железной колыбельной качающихся вагонов, проезжающих под окнами каждую ночь. Я скучаю по ним, боже мой, как же я по ним скучаю. Спальня обставлена скудно – только матрас с подушками и изголовьем, простыни скомканы в беспорядке. Два комода, купленных по дешевке в детском отделе. Телевизор с DVD-плеером. Я раздеваюсь. Ложусь рядом с ней, обнимаю ее и жду усыпляющую песню поездов. Я вдыхаю запах ее волос. Спускается ночь.
17 ноября
– Меня зовут Доминик… Я здесь из-за проблем с Начинкой и всякое такое. Я пережил Питтсбург. Я пытаюсь усилить ощущения при погружении, поэтому оказался здесь еще и из-за наркотиков, но это считается вторичной проблемой.
– Здравствуй, Доминик, – говорят все хором.
Руководитель группы сидит под часами. Стены тошнотворно зеленого цвета. На доске написано: «То, что позади нас, и то, что впереди нас, пустяк по сравнению с тем, что находится внутри нас. Ральф Уолдо Эмерсон»[8]. Остальные сидят полукругом на складных стульях, уставившись на меня, под флуоресцентными трубками их лица выглядят белыми, с резкими тенями. Некоторых уже начинает корежить, они теребят в потных ладонях сигаретные пачки и зажигалки.
– Доминик, твоя очередь выступать. Можешь говорить свободно все, что у тебя на уме. Расскажи нам о своем горе. Как ты справляешься? Вставать необязательно.
– В основном я на экстази. Пробовал разные стимуляторы, метамфетамины, аддерал, дексидрин и ЛСД, но они хуже, из-за них при погружении у меня иногда случаются приступы паранойи.
Я невзначай стал спецом по стимуляторам, знаю, как упороться так, чтобы иллюзия выглядела реальностью, и ненавижу себя за это, ненавижу, с какой легкостью перечисляю все дерьмо, которым закидывался, и как быстро могу каталогизировать его эффекты. Я никогда таким не был, то есть раньше никогда таким не был, Тереза не узнала бы человека, в которого я превратился.
– Могу описать свой позавчерашний день, – говорю я. – Я принял экстази в KFC в смеси с таблеткой под названием «валентинка» и потерял над собой контроль. Полиция подобрала меня, когда я бродил по Дюпон-Сёрклу, а я даже этого не помню. Из-за меня образовалась пробка, я нарушил общественный порядок, уже в пятый раз. Меня арестовали и доставили в больницу. Там мне очистили кровь. Сделали диализ с допаминовыми стимуляторами и проапгрейдили Начинку, чтобы скорректировать мои навязчивые желания.
«Принудительная помощь», так это называется. Там два десятка коек и медбратья с крепкими руками, способные утихомирить буйных. Пациент на соседней койке блевал сгустками крови, бог ты мой… Меня опутали трубками, подсоединили к аппарату. Я сдался, прекратил сопротивляться. По моим венам разлились лекарства. Я не чувствовал процедуру диализа, только слышал жужжание аппарата, очищающего мою кровь и направляющего ее обратно к сердцу. Я осмотрелся. Больница. Со мной что-то случилось? А пока героин из валентинки Твигги выходил из тела, я еще смаковал последние обрывки воспоминаний о Терезе и Питтсбурге. Начинка перезагрузилась, и вся моя личность обнулилась, все настройки учетной записи слетели к чертям. Медбратья впрыскивали лекарства и измеряли мои реакции, настраивая Начинку, пока я не стал чувствовать себя как положено. Я излечился от пагубных пристрастий.
– Абсолютно здоров? – спрашивает руководитель группы.
– Абсолютно здоров, но из-за героина меня обвинили в злоупотреблении наркотиками и приговорили к восьми годам тюрьмы, хотя исполнение приговора отсрочили в обмен на включение в программу по реабилитации в коррекционном центре. Я потерял работу.
– Почему?
– Моему боссу выкрутили руки из-за обвинения по тяжкой статье. Но думаю, он все равно уже терял терпение. Он позвонил и сказал, что я больше у него не работаю. Я пытался возражать…
– А теперь ты с нами, в группе по поддержке тех, кто пережил потерю в Питтсбурге, людей с посттравматическим расстройством.
– Комиссия коррекционного центра постановила, что я должен сменить врача и пройти годовую программу коррекционного центра, прежде чем мое дело будет пересмотрено. Клиника была переполнена, так что я записался в амбулаторную группу.
– Надеюсь, мы сумеем помочь тебе двигаться к поставленной цели.
8
Ральф Уолдо Эмерсон (1803–1882) – американский эссеист, поэт, философ и общественный деятель. Однако цитата приписана ему ошибочно, на самом деле ее автор – биржевой маклер Генри Стэнли Хаскинс.