— Вот, значит, как, — моментально отозвался и закивал мужчина, вытаскивая из ящика стола небольшую папку, на корочке которой я смогла лишь разглядеть надпись «Личное дело». Директор повертел в руках бумаги, достал пару листов и стал вчитываться. Он словно испытывал меня на прочность, выжидал, когда же я сломаюсь и признаюсь.
Он перелистнул один лист, следом второй, прокашлялся и снова заговорил.
— Вы отличница?
Я коротко кивнула под испытующим взглядом голубых глаз. Мне хотелось поскорей сбежать в безопасность и с облегчением вспоминать произошедшее.
Никогда не была верующей, крест не носила, молитв не читала, но именно в тот момент я начала взывать к Богу и просить его о помощи. Казалось, жизнь висит на волоске. И если бы ветер чуть усилился, я бы упала и уже не смогла встать.
— Это очень хорошо, — мужчина растянул губы в удовлетворительной улыбке. — Смотрю, вы в прошлом году в олимпиаде участвовали, в конкурсах. И даже победы имеются. Ещё и главой студсовета стали. Вы молодец, такие ученики нам нужны.
Через силу я заставила себя натянуть счастливое выражение лица и вновь опустила глаза в пол.
— А как у вас на личном фронте? — вдруг выпалил Станислав Борисович и хитро сощурился. — Может быть, есть молодой человек? — я отрицательно замотала головой и с ужасом прикусила губу. — Совсем никого? Может, кто-то на примете? Нет? Точно?
— Зачем вы спрашиваете? — пробормотала пересохшими губами. — Это так важно?
Директор откинулся на спинку своего кресла и расхохотался так громко, что едва не лопнули барабанные перепонки. Он с явным наслаждением хлопнул ладонью по столу, отчего я даже немного подпрыгнула на стуле, и сразу же успокоился.
— Не нужно делать из меня дурака, Сашенька, я совсем не такой, — он по-доброму улыбнулся, но в глазах застыл лёд. — Вам лучше всё рассказать самой.
— Да что рассказать? — я решила биться за свою свободу до конца, поэтому с недовольным видом уставилась на веселившегося мужчину. — Вы либо уточните, и мы всё обсуждаем нормально, либо я ухожу, так как мне нужно на работу.
После такого ультиматума мужчина посерьёзнел, собрался и вновь уткнулся в личное дело. Он довольно крякнул и зачитал вслух:
— Награждается грамотой Архипова Александра Сергеевна за активное участие в жизни университета, — перевёл на меня удивлённый взгляд. — Вы сознательный человек, Александра, и все мы допускаем ошибки. Вопрос лишь в том, сможете ли вы признать свои.
Я снова замотала головой. Если уж врать, то до конца.
— Не понимаю, что вы от меня хотите. Разве я не учусь? Учусь, причём весьма неплохо. Разве не участвую в мероприятиях? Очень даже участвую. Работаю после учёбы, чтоб прокормиться и заплатить за общежитие. Что я делаю не так?
Получилось в немного обидной форме, но Станислав Борисович не обратил на это никакого внимания, лишь скользнул по мне заинтересованным взглядом и деловито ответил:
— Вы всё делаете так. Ну, почти. Но всё ли у вас хорошо в жизни? Нет ли никаких проблем?
— Никаких проблем, — отрезала грубо я.
— Но до меня дошёл слух, — издалека начал мужчина и уставился на меня в поиске каких-либо признаков беспокойства. Я держала лицо, ни один мускул не дёрнулся после его слов, хоть сердце и болезненно сжалось.
Кто-то всё же рассказал, сдал… Неужели, Альбина? Вдруг вспоминала, что девушка спешно убежала в перерыве между парами Жени, а вернулась безмерно радостная, будто в лотерею выиграла.
— Что за слух?
— Поговаривают, что вы проявляете интерес к одной преподавательской персоне, а он, в свою очередь, к вам.
Мужчина вновь глянул на меня хитро, снял очки и устало потёр переносицу.
— Враньё, — отмахнулась я. На сердце стало капельку легче от осознания, что не вся информация добралась до директора. — У меня даже времени нет на то, чтоб о подобном задумываться. Да и преподаватели все старые, уж извините.
Станислав Борисович усмехнулся.
— Это правильная позиция. И всё же, если вам кто-то из преподавателей симпатизировал, лучше это прекратить немедленно и забыть обо всём. Вы читали наш внутренний устав? Весьма интересный документ, скажу я вам. Очень советую.
— Уже читала, — прошипела я сухо.
Балаган с загадочностью начал надоедать. Я нервно посмотрела на время и ужаснулась: к своей ученице уже не успевала, поэтому тут же написала сообщение о переносе занятия на пока что неопределённую дату.