После успешной сдачи зачёта по «Основам объектно-ориентированного программирования» незнакомому преподавателю, Евгения поставили в известность, отчего он пришёл в бешенство и целый день терроризировал мой ни в чём не повинный телефон. В итоге я всё же открыла сообщение, которое он отправил уже ближе к полуночи.
«Надеюсь, ты будешь счастлива»
От прочитанного на глазах непроизвольно выступили слёзы, а сердце предательски сжалось от боли и отчаяния. Это был первый раз, когда я поняла — уже ничего не изменить. Он сделал свой выбор. Или же я помогла ему в этом?
На контрасте с письмом, которое шло как раз перед «прощальным», последнее выглядело удручающе, ведь в предыдущем он признавался в любви, просил поговорить нормально и объясниться. А ещё обещал, что никуда без меняне уедет. Но всё поменялось так же быстро, как когда-то началось.
— Он ещё придёт, — успокаивала по вечерам Катька, когда я беспомощно пялилась в нашу переписку или листала совместные фото.
Уверенность, что Женя всё же хоть когда-то со мной заговорит, растворялась на глазах. И виной этому была счастливая физиономия блондинистой Али, которая то и дело мелькала рядом с Морозовым.
Они выглядели, как самая настоящая счастливая парочка из кинофильмов о любви — разве что за руки не держались и не целовались на людях. Впрочем, Евгений всегда говорил, что ему не нравится проявление публичное проявление чувств.
Мне оставалось только верить и надеяться, что он однажды придёт. И я покорно молча терпела издевательства со стороны Зайцевой, ведь та не забывала упомянуть, что проводит с нашим преподавателем слишком много времени вместе. Разве такое возможно, если людей ничего не связывает? Вот и блондинка оперировала такими же фактами, когда рьяно старалась сделать мне больно. Но хуже уже всё равно быть не могло, поэтому я лишь улыбалась в ответ на её выпады и уходила от разговоров. На удивление, ребята в группе приняли мою сторону, поэтому каждый раз осаждали наглую красотку, как только она открывала рот.
Дни летели так же незаметно, как деньги с карты. Мы с Катей и Аней пристрастились ходить по вечерам на набережную, закупившись при этом мармеладными мишками, червячками и прочими анималистичными сладостями, и молча гулять. Иногда мы бродили вдоль реки, я чаще всего залезала по щиколотку в воду и думала о том, как хорошо было бы заболеть. А уж если бы об этом узнал Женя, то обязательно бы приехал. Только план никак не срабатывал, и я каждый раз на следующее утро просыпалась с долькой разочарования.
— Он придёт, — твердила Катя, когда занятия кончились, а сессия оказалась успешно закрыта. Она собирала вещи, чтоб ехать домой, и с грустью паковала множественные сумки. Подруга призналась, что не хотела бы оставлять меня и своего знакомого Диму, с которым сильно сдружилась за последнее время. Парень оказался милым и воспитанным. А ещё до мозга костей женатым. С Катей он не переходил границу, даже не думал об этом, но Торопова часто отмечала, что он с тоской брал трубку телефона от собственной супруги и нехотя прощался с ней. Катя не стремилась разрушить их брак, но со своей привязанностью к Диме поделать ничего не могла, поэтому просто общалась и каждый раз страдала.
У подруги хватало сил собрать волю в кулак и сбежать в деревню, да ещё и меня подбадривать. А у меня — нет.
Когда вещи Кати уже стояли около дверей в ожидании застрявшего в пробке отца, девушка оделась, собрала волосы в косу и нерешительно подошла ко мне. Торопова не любила долгие прощания, но в этот раз она присела на корточки около моих ног, положила тёплые ладони на мои колени и отчаянно прошептала:
— Он придёт, вот увидишь! Ты, главное, не расстраивайся раньше времени! И на набережную без нас с Анькой не ходи.
— Не придёт, — сухо констатировала я и вздохнула.
Катя сама говорила, что Морозов должен уехать из города сразу после сдачи зачёта всех групп, а так как все ведомости ещё три дня назад были сданы в директорат, то логическая часть мозга твердила о том, что он давно уехал. Без меня.
— Ты просто жди, — упорствовала подруга. — Жди, и тогда точно придёт.
Я кивнула и фальшиво улыбнулась, хоть на душе и скребли кошки. Пришлось клятвенно пообещать не делать глупости и в случае чего брать трубку телефона. Вскоре после этого постучался отец Кати, забрал её многочисленные пожитки и увёл дочь за собой.
В комнате сразу стало пусто и одиноко. Аня съехала ещё два дня назад, и только я оставалась в общежитии на всё лето — работала не покладая рук. Родители без особого энтузиазма приняли данную идею, но мне всё же удалось съездить к ним на прошлых выходных в гости. Заодно я обсудила с мамой давно мучивший меня вопрос с Морозовым-старшим. Она с удовольствием рассказала о далёком прошлом, о недолгом романе с Геннадием и фееричном расставании, ведь мужчина решил вернуться к своей первой жене. Точнее, она его простила и дала второй шанс, а тот сразу же побежал к ней, поджав хвост. Но мама была привлекательной, в молодости вообще первой красавицей на деревне считалась, поэтому от недостатка кавалеров не страдала. И уже вскоре после болезненного окончания отношений она познакомилась с папой и быстро забеременела.