Вы привыкли к городской жизни. У Вас есть дом, машина. Вам удалось взломать оружейную лавку по соседству и разжиться несколькими ружьями и пистолетами. Вы успели вовремя поживиться в ближайших магазинах и гаражах, поэтому у Вас есть горючее и пища. У вас есть очиститель воды и полевой обогреватель. У Вас жена и трое маленьких детей.
Как Вы думаете, что лучше: выбраться из города и попытать удачи где-нибудь на природе или же остаться здесь, ежедневно прикладывая титанические усилия, чтобы выжить и защитить себя и свою семью в городской обстановке, к которой Вы привыкли?
Глава 7. Калькуттская мошкара. 1911: Бизнес
Десять лет тому назад непредубежденному наблюдателю со свежим взглядом, приехавшему в Индию, очень скоро открывалась следующая проблема, стоявшая перед тамошним обществом: в стране одновременно функционировали два могучих социальных механизма. Одним из этих механизмов было колониальное британское правительство, действующее в соответствии с собственными представлениями об общественном благе. Колониальным правительством насаждалась система западного образования и западного образа мышления, которое успешно теснило старые верования и социальные традиции. Отлично отлаженная законодательная машина и мир в стране, поддерживаемый британскими пушками и штыками, в немалой степени способствовали раскрепощению умов. Люди все больше были склонны размышлять и критиковать. В отношении будущего Индии у британской администрации не было никакого определенного плана. Будущее представлялось как непрерывное совершенствование системы административного правления.
Важнейшим социальным механизмом было постепенное пробуждение национального самосознания. Национальное движение питалось западными идеями, насаждаемыми британской администрацией и армией самоотверженных христианских миссионеров, использующих эти идеи для решения собственных задач. Мало-помалу росло убеждение — и деятельность миссионеров сыграла в этом не последнюю роль — что народу нужно предоставить возможность выбирать свою судьбу.
Наш непредубежденный наблюдатель, конечно же, поражался, насколько функционирование одного из этих социальных механизмов мешает работе другого. Это несоответствие порождало испытываемое почти всеми чувство нестабильности. В 1908 году это противоречие на какое-то время вылилось в конфронтацию в Уайтхолле между лордом Минтоу, который был тогда вице-королем Индии, и лордом Морли, возможным претендентом на эту должность. Столкновение произошло внезапно, как гром среди ясного неба. В глазах большинства этот политический скандал в равной мере скомпрометировал как лорда Минтоу, так и его противника. Колониальная администрация насторожилась, а индийские политики пришли в ярость. В результате стали раздаваться голоса, ратующие за более прогрессивные методы управления; повсюду заговорили о «колониальном самоуправлении» — это был лозунг тех дней. Вдруг обнаружилось — к вящему удивлению — что ядро национального движения, требующего перемен, составляют люди (главным образом юристы), получившие образование в метрополии. Более того, неожиданно выясняется, что люди эти сформировали особый класс индийского общества.
Как во всяком националистическом движении, здесь существовало экстремистское крыло, предпочитающее прямые действия медленным конституционным изменениям. Со свойственной восточным людям склонностью к гиперболизации «новые индийцы» писали и во всеуслышанье говорили о британской тирании и о долге истинных патриотов восстать и погибнуть мученической смертью за свободу. Поэтические фантазии, рожденные в разгоряченных умах наиболее образованных индийцев, другими, более приземленными и практическими людьми, воспринимались как указания к действию. В любом обществе найдутся анархисты, тем более нашлись они в стране, значительная часть населения которой находилась на грани голодной смерти. Индийские экстремисты не замедлили войти в контакт с революционными ячейками в Европе и Соединенных Штатах, в результате чего, начиная с 1907 года, по стране прокатилась волна антиправительственных акций, включая восстания в провинциях и покушение на жизнь двух вице-королей и лейтенант-губернатора. Беспорядки ясно указывали на существование революционного подполья. Общественное мнение осудило действия экстремистов, однако по всему видно было, что анархистская зараза овладевает все новыми и новыми умами. И тут вспомнили о политическом скандале в Уайтхолле и забили тревогу. Тем более что Индия к этому времени уже напоминала пробуждающийся вулкан. Вопрос теперь стоял так: можно ли каким-то образом согласовать действия двух вышеуказанных социальных механизмов, которые стремительно вели страну к катастрофе?