– Я сказал, подожди здесь.
– Но я же Амир Вазари…
– Тебе сказано подождать, поэтому слушай меня, сейчас доложу святейшеству о тебе, а там посмотрим, примет ли тебя старец.
Молодой человек остановился, понимая, что спорить бесполезно, да и в мечети неприлично шуметь, а тем более ругаться. Он смиренно опустил голову:
– Ваша воля, докладывайте.
– Э, приятель, ты что, совсем с ума сошел? – прямо перед Сакимом вырос Саид. – Ты разве не узнаешь сына Вазари? Или после гибели нашего героя не желаешь считаться с его памятью? Отойди в сторону, – телохранитель подошел к молодому человеку и крепко обнял его. – Как я рад, что ты вернулся, больше всего боялся за тебя. Пойдем, дядя Ахмет ждет, он сильно переживает. После гибели твоего отца ты ему сейчас нужен как никогда.
Саид, отодвинув в сторону застывшего в изумлении Сакима, провел Вазари-младшего к Исину.
– Дядя Ахмет, ассалам алейкум! – Амир бросился к старцу, преклонив колено перед стариком, взял его холодную руку в свои ладони, поцеловал ее, положил голову на колени шейху и заплакал. – Они считают, что я предатель, что на моей совести смерть отца. Но честное слово, я ни при чем, – слезы ручьем потекли по красивому бледному лицу юноши. – Отец был для меня всем: наставником, другом, образцом для подражания, светом жизни в этом мрачном холодном мире. А теперь все потухло, стало серым. Если вы, дядя Ахмет, тоже считаете, что я убил отца, то примите мою жизнь, для меня она потеряла всякий смысл.
Исин внимательно слушал Амира, свободной рукой поглаживая его голову. Шейх чувствовал волну тепла, которая шла от молодого человека.
– Успокойся, мой мальчик. Тебя никто не считает предателем, я знал твоего отца давно и могу сказать только одно: таких сильных и преданных делу свободы людей я ни разу не встречал в своей жизни. В тебе течет его кровь, и как нам ни жаль, что Рахима нет с нами, жизнь не останавливается, она продолжается, как и наше дело, которому мы с тобой служим. Вытри слезы, – Шейх поднял голову Амира и взглянул в его мокрые глаза. – Ты должен продолжить дело Рахима, встать на его место, и это будет самая главная дань уважения твоему отцу. Впереди нас ждут трудные времена, которые потребуют от нас полной самоотдачи и самопожертвования ради светлого будущего.
Вазари стал приходить в себя, вытер слезы рукавом куртки, немного смутившись от своей минутной слабости.
– Теперь ты возглавишь нашу организацию и поведешь ее к победе, – продолжил говорить шейх тихим спокойным голосом, но его слова набатом раздавались в голове Амира.
– Но я всего лишь обычный человек, в «Хамаме» есть много достойных людей, на фоне которых я маленькая песчинка, – Вазари вскочил на ноги, не зная, как вести себя в такой ситуации. – Я же не являюсь тем лидером, который своим огнем способен вести за собой людей.
– Ты ошибаешься, Амир, твой отец был факелом, который освещал путь миллионам людей, он внушал им веру, а у тебя его гены, и ты должен продолжить эту миссию.
В душе у Вазари в этот момент боролось столько противоречивых чувств, ему казалось, что он попал в центр мощного урагана, в котором невозможно было удержаться на ногах.
***
Офицер связался по рации с начальником охраны премьер-министра:
– Тут к шефу хочет пройти какая-то странная пара, женщина представилась руководителем управления «Моссада» Кейлой Овальской, они утверждают, что глава правительства назначил им встречу.
– Ты говоришь Овальская? – грузный мужчина, сидевший за большим столом в своем просторном кабинете, просмотрел записи в блокноте. – Срочно пропускай этих людей. Шеф приказал их сразу проводить к нему.
– Есть! – коротко ответил офицер.
Эти двое, что нервозно стояли перед ним, не внушали ему доверия. Так сотрудники «Моссада» не выглядят, обычно сотрудники тайной организации всегда были серыми и невзрачными и не бросались в глаза. А эти оделись с иголочки и, казалось, сошли с обложки глянцевого журнала. Но спорить с начальством было некогда.
– Покажите мне еще раз свои документы, – попросил офицер.
Фургон тем временем несся на полной скорости ко входу в резиденцию.
– Приятель! – Овальская быстро вытащила удостоверение. – Видите фургон? Это арабские террористы, они хотят напасть на руководителя правительства. Я должна срочно предупредить Моше Шамона о планируемом заговоре. Сейчас не до разговоров. Принимайте бой. А мы лично доложим ему о заговоре.
Офицер только сейчас заметил черный микроавтобус, несущийся на бешеной скорости прямо к воротам. Он не раздумывая вскинул автомат, крикнув на ходу: