И в этот миг она услышала шаги позади себя.
Находясь на грани истерики, она попыталась ползком преодолеть оставшиеся ступени. Но было поздно, и она вновь оказалась в стальных объятиях.
Не ощущая ничего, кроме отчаянного желания вырваться, Пенелопа брыкалась, пиналась, дралась с безумной яростью. Она слышала сквозь собственные вопли, что мужчина о чем-то кричал, но была чрезвычайно напугана, чтобы прислушаться. Полтора года в круговерти выступлений в варьете научили ее, что намерения большинства мужчин в основном бесчестные, особенно в отношении актрис. И она готова биться об заклад на свою счастливую ленточку, что и этот спаситель не исключение.
Убежденная в этом, она изо всех сил ударила нападавшего локтем в живот. К ее неожиданной радости, он вдруг застонал и выпустил ее. Почувствовав близкую свободу, она изо всех сил толкнула его и рванулась вперед, но не успела сделать и шагу, как услышала хриплый голос:
— Вот это способ приветствовать знакомых, принцесса.
От неожиданности она мгновенно застыла на месте. Только два человека могли называть ее так, Джейк и…
— Сет Тайлер! — выдохнула она, взглянув на своего спасителя. Ошибиться было невозможно, хотя темнота скрывала его. Совершенно изумленная, она медленно спустилась к нему.
Черт возьми! Почему из всех людей на свете именно Сету было суждено найти ее в таком грязном и неприличном месте, увидеть в таком непристойном шоу? Шокированная такой неожиданностью, она не сумела скрыть своего смущения и выпалила:
— Что ты здесь делаешь?
— А разве не я должен спросить у тебя об этом? — вопросом на вопрос ответил он с подчеркнутой медлительностью, отодвинувшись в сторону, чтобы пропустить едва одетую девушку из салона и ее пылкого клиента, спешащих в комнаты.
— Что я здесь делаю — это вполне ясно, — с вызовом ответила она.
— Ты считаешь, что все ясно? — Он посмотрел вслед удалявшейся паре и выразительно приподнял бровь.
Пенелопе понадобилось огромное усилие, чтобы сдержаться и снова не ударить его в живот.
— Черт возьми, Сет! Ты отлично все понимаешь.
— Я? — Его взгляд оценивающе скользнул по девушке, ненадолго задерживаясь на каждой вызывающей детали ее наряда.
Пенелопа возмущенно крикнула:
— Да как ты смеешь обвинять меня в том, что…
— Смею, потому что я хорошо знаю тебя, — резко перебил он ее, заставив сразу замолчать. — Неужели ты забыла о той сцене, свидетелем которой я был в Нью-Йорке?
Пенелопа презрительно фыркнула. Вполне очевидно, что слов «прости» и «забудь» в лексиконе Сета Тайлера не существовало. Ей стало ясно, что он не смог здраво оценить то, что произошло в Нью-Йорке. Она снова фыркнула. Ну и черт с ним, с этим узколобым выродком! Наплевать! Если он хочет, чтобы они были врагами, то пусть так и будет. Она с удовольствием последует его примеру.
Собравшись с духом, она придала лицу холодное выражение и твердо произнесла:
— Ты не имеешь права судить меня за то, чего совершенно не способен понять.
Сет надменно посмотрел на нее.
— Я вполне способен понять, что происходит, когда вижу полуобнаженную женщину в объятиях мужчины. И уж способен предположить, что вывод будет очевиден, независимо от того, кто его делает.
Отбросив свое напускное хладнокровие, Пенелопа опять перешла на крик:
— Да я не выглядела полуобнаженной и, уж конечно, ничего себе не позволила!
Сет пожал плечами.
— У тебя свои определения, а у меня свои.
— В моем определении Сет Тайлер просто высокомерный выродок.
— Это в списке идет перед или после термина «мразь»? — иронически поинтересовался он. — Мне кажется, ты использовала именно это слово для описания моей персоны в последнюю нашу встречу.
— Ну, если этот титул так тебе нравится…
Сет рассмеялся.
— Что ж. Один ноль в пользу дамы.
— Интересно, за что это?
— За твой откровенный ответ, конечно.
Она недоуменно пожала плечами.
— А кто следит за счетом?
— Я. И должен сообщить тебе, что ты проигрываешь в честном поединке.
Множество едких замечаний в его адрес вертелось на языке Пенелопы, но она сумела удержаться и оставить их при себе. Скорее в аду похолодает, чем она опустится до уровня Сета с его яростью. Намеренно не обращая внимания на его язвительность, она потребовала немедленного ответа:
— Что же тебе надо от меня? У тебя наверняка есть более интересное развлечение, чем терзать меня.
— Более интересное? Да. А вот более приятное? Вряд ли.