Вымыв все места, куда смогла добраться, пока он сидел в такой позе, она нежно поцеловала его в щеку и прошептала:
— Тебе нужно наклониться назад, чтобы я могла помыть твою грудь. Потом я займусь твоим лицом и волосами.
Он открыл глаза и слегка улыбнулся.
— Если бы я знал, как приятно, когда ты меня моешь, я бы ни за что не променял такое блаженство на один вопрос в день.
— А если бы я знала, какое это наслаждение — мыть тебя, я бы тоже не стала соглашаться отвечать на вопросы, — сказала она, хотя, по правде говоря, ей было нетрудно отвечать. Он ни разу не спросил о ее отношениях с Адель и не задал ни одного из тех вопросов, которых она ожидала со страхом.
Убрав волосы с его лица и заправив их за уши, она добавила:
— Кстати, нам надо побыстрее закончить твое купание. Ты сам можешь лечь на спину или тебе помочь?
— Я сам справлюсь. Не хочу замочить твое красивое платье. — Он наклонился назад, заметно оберегая свой левый бок. Прислонившись к стенке ванны, он пошутил: — Жаль, что меня не избили раньше. Мы могли бы пересмотреть условия сделки: ты помогаешь принимать ванну, а я избавляюсь от необходимости придумывать для тебя вопросы.
Пенелопа собралась было сказать, что еще не поздно договориться, когда в дверь громко постучали.
— Сэр, это я, Сидней, портье. Со мной пришел доктор Ларсен.
Сет бросил на нее успокаивающий взгляд.
— Ты можешь подождать здесь, пока доктор осмотрит меня. Я постараюсь все сделать побыстрее.
Она хотела согласиться, но взглянула на его лицо в кровоподтеках и отрицательно покачала головой. Как можно оставлять его один на один с доктором, когда он так нуждается в ее любви и поддержке? Кроме того, вряд ли Адель станет известно о ее пребывании здесь до того, как будет спасен Томми, так что у нее не было причин скрываться за ширмой.
Положив ладонь ему на грудь, Пенелопа покачала головой.
— Тебе придется накладывать швы. Возможно, будет не так больно, если я подержу тебя за руку и поговорю с тобой, пока доктор сделает свое дело.
Сет прикрыл ее руку своей.
— Ты уверена?
Она кивнула и быстро поцеловала его в губы.
— Мистер Тайлер, вы живы? — раздался встревоженный голос.
— И даже брыкаюсь, — откликнулся Сет. — Я в ванне. Воспользуйтесь своим ключом, чтобы войти. Я буду готов через минуту.
Когда портье выполнил его указания, Пенелопа закончила мыть Сета. Он был полностью чистым, за исключением волос, которые она посчитала бесполезным мыть, пока не наложат швы на голову. Пенелопа вытерла его, помогла надеть халат и вышла вместе с ним из-за ширмы.
— Спасибо, что вы пришли, доктор Ларсен, — сказал Сет, протягивая руку доктору, который стоял возле стола и доставал инструменты из потертого черного саквояжа.
Доктор, худощавый мужчина с негустыми седыми волосами и такими же усами, шагнул вперед и сердечно пожал протянутую руку.
— Рад оказать вам помощь, мистер Тайлер.
— Сет, — поправил его Сет, подталкивая Пенелопу вперед. — А это моя любимая невеста, Этталли.
Пенелопа прикусила губу, чтобы не рассмеяться, когда пожимала руку доктора: Этталли — это было имя девушки в любимом шуточном стихотворении Сета.
Доктор пожал руку девушке, пробормотав какие-то комплименты, затем снова повернулся к своему пациенту.
— Служащий отеля сказал, что на вас напали какие-то негодяи. Похоже, они здорово поработали.
— У него глубокий порез на плече и еще рана на голове, — сказала ему Пенелопа. — Они сильно кровоточат.
Доктор взглянул на окровавленные волосы Сета и нахмурился.
— Садись и дай мне осмотреть тебя, сынок, — попросил он, опершись рукой о край стола.
Когда доктор убрал волосы Сета, чтобы внимательно разглядеть рану на голове, он начал быстро задавать вопросы. Испытывал ли Сет головокружение? Видел ли он мерцающие блики? Расплывалось ли у него изображение? Сет на все вопросы отвечал отрицательно.
— Удивительно, — сказал наконец доктор. — Судя по виду этой рваной раны и опухоли с левой стороны головы, вы должны либо быть без сознания, либо лежать в постели с жестокой головной болью.
Сет сильно сморщился, едва доктор прикоснулся к ране на голове.
— Я чувствовал себя прекрасно, пока вы не трогали голову.
— Может, и так, но повреждение весьма серьезное. — Пока доктор доставал инструменты из сумки, он продолжал разговаривать, обращаясь на этот раз к Пенелопе, словно Сет был маленьким ребенком, а она его матерью. — Я собираюсь зашить эту рану, миссис Тайлер, потом я хочу, чтобы вы уложили мужа в постель, положив лед ему на голову. Проследите, чтобы он оставался в постели, пока не спадет опухоль.