— Не сердись. Если бы я думал так, тебя бы здесь просто не было.
Он налил в кубок молока и протянул Аррайде. Молоко было терпким и сладким и пахло летом. Сам Барело отпил из кувшина, довольно зажмурился, шевеля смешными белыми усами над верхней губой.
И наемница — сама не поняла, как — заснула опять. А когда проснулась — свет, озаряющий келью, был уже розовым. Досадуя на себя, она отряхнула балахон, умылась, съела остывший обед, оставленный для нее под полотенцем, и наугад пошла по пустому коридору искать библиотеку.
— Переписчики только что закончили работу, — успокоил ее Гильвас Барело, указывая острым подбородком на свитки, загромоздившие стол у входа. — Пойдем, я покажу тебе библиотеку.
Они двинулись в путь по тесным проходам между уходящими ввысь шкафами, туго набитыми книгами. Книги топорщились обтрепанными листами, переплеты глухо темнели или мерцали позолотой и серебром. От шкафов пахло кожей, пылью, смолой и деревом.
Аррайда сдавленно прошептала:
— Какая огромная! Она больше, чем в Залах мудрости в Вивеке.
— Потому что ту библиотеку озаряет свет Альмсиви, а сюда пролегла их тень. Тени всегда длиннее. И тени прячут то, что многим хотелось бы скрыть. Даже богам, — торжественно ответил Гильвас Барело.
— Это меня, что ли? — к ним с приставной лестницы спрыгнула Мехра Мило, в синем вылинявшем платье похожая на девочку. Данмерка прижимала к груди растерзанный том и улыбалась.
— Вот, примас, держите ваши «Инструменты Кагренака».
И стеснительно обняла Аррайду.
Барело прокашлялся.
— Спасибо, Мехра.
— Если бы я знала, что здесь такая библиотека, — заговорила она оживленно, направляясь за ними, — то уже давно бы сюда перебралась. Правда, разобрать и привести все в порядок — работы лет на сто! Но мне нравится.
— Да будут у вас помощники, — умоляюще вскинул руки с книгой настоятель. — Понял уже.
Они немного посмеялись.
— Так вот, о чем это я… — Барелло вывел женщин к тому же столу у входа и, подвинув свитки, уселся на угол. — Мне твердили, что истина — как лекарство, что ее надо подавать строго дозированно, а слабого человека она может просто убить. Но… если незрячий стоит над пропастью! Он испугается, прозрев, но все же может спастись, а слепо шагнув вперед — не спасется точно.
— Я пообещала Аррайде достать Утраченные пророчества, — попыталась вернуть его с неба на землю Мило.
— Да я разве отказываю? — Гильвас вскинул мохнатые брови. — Вот же копии. Я перечитал Апограф и раскопал два особенно интересных отрывка. «Незнакомец» и «Семь Видений» среди степняков довольно известны. А «Потерянное Пророчество» и «Семь Проклятий», связанные с загадками Воплощенного, есть только у нас. Думаю, это те самые, которые тебе нужны.
Улыбнулся гостье.
— Не сочти меня многоречивым стариком. Но куски истины, собранные в Тайнопись нашими братьями, темны, как вода в облацех, и нуждаются в пояснениях. Возможно, у тебя возникнут вопросы. Не стесняйся, спрашивай.
Словно наяву, прозвучал для наемницы суховатый голос Нибани Месы, провидицы племени Уршилаку: «Не пытайся толковать и переспрашивать. Раскрой свое сердце и слушай. Слушай, как слушала я былую пророчицу племени, и как слушали меня те, кто назвались Нереварином до тебя». Звездную россыпь над головой сменил каменный свод, Нибани — въедливый книжник Гильвас Барело, повинующийся не сердцу, а разуму; целый остров и долгие дни пути между берегом Азуры и берегом Шигората. Но знание, как воду, следует брать там, где оно есть.
— …Я верил горячо и искренне, придя новичком в храм. Но чем выше поднимался по служебным ступеням, чем больше узнавал, тем сильнее колебалась моя вера.
Серые пальцы, как корешки, пробежались по костяным свиткам.
— Когда не принимаешь за истину все, что тебе говорят, а стараешься думать сам, то поневоле задаешься вопросами. А когда начнешь задавать вопросы — просто не можешь остановиться. И я спрашивал и спрашиваю до сих пор. Почему Неревар победил объединенные войска двемеров, северян и орсимеров у Красной горы, но остался всего лишь святым, когда его соратники сделались богами? Что за предательство совершил Шестой Дом — Дом неоплаканный? Почему Альмсиви и Дагот черпают силу из одного источника, и при этом Триединые благостны, а Дагот Ур — наоборот? Почему они заперлись в своих дворцах и перестали приходить на помощь, когда на Морроувинд обрушились семь проклятий и эта помощь нужна, как никогда? Так вот, по поводу «Семи проклятий».