Они были уже внутри, когда пыль развеялась и камни перестали падать. Переступали через тела погибших тварей, добивали оглушенных. Серьезного сопротивления не было, но так продлится недолго. И потому Аррайда почти бежала, подгоняя свое войско, брякая сапогами по каменным, ровно пригнанным плитам пола. Желтые светильники бросали бестеневой свет, охватывая рунные пояса вдоль стен. Столько лет прошло, как двемеры исчезли, а все работает. Вряд ли тонкую технику поддерживают твари.
Она подумала об это мельком, поворачивая камень в кольце Окружения и сливаясь со стеной. Держа в голове план твердыни, ступила в боковой тесный проход и стала спускаться вниз по лестнице, когда остальные ринулись вперед, чтобы ввязаться в бой, отвлечь чудовищ на себя и от Нереварина.
— Иди ко мне сквозь шум сражения! Не прячься в тени, как вор!..
Казалось, голос звучал для нее одной. Как когда-то в жутком сне, где она шла между рядами мертвецов, словно в свадебном шествии, и Ворин вел ее за руку. Она так вцепилась в руку Косадеса сквозь сон, что у того с запястья неделю не сходили синяки. Держалась, как за ветку, выбираясь из болота. Теперь вот держаться не за кого.
Воительница скинула наваждение. Проверила Разделитель и Разрубатель у пояса. И скользнула вдоль стены, стараясь не ерзать Погибелью магов. И не топать, словно кагути во время гона. Даже поймала себя на желании разуться и нести сапоги в руках. Но это, пожалуй, уже чересчур.
Вниз, вниз, вниз…
Шум сражения, лязг, крики прорываются через воздуховоды и голосники, наполняя залы Дагот Ура эхом. И легких шагов Аррайды почти не слышно. Поднявшиеся спящие, упыри, безликие пепельные трупаки безладно бегут наверх мимо нее, не замечая. Там уже идет настоящее сражение, без дураков. Значит, и самой Аррайде надо торопиться.
Обработанные, правильные, регулярные чертоги как-то внезапно закончились, и пошли пещеры со светящимися сыроежками, с редкими факелами, с запахом серы и огня. Несколько раз Нереварин замирала на развилках, подталкивая память, заставляя ту подсказать правильный поворот.
В одной из ниш девушка остановилась, чтобы принять зелья из гнезд пояса, зелья горчили и хотели вылезти наружу. Следовало заесть сладким или хотя бы запить, но Аррайда не рискнула. Облизала губы, чувствуя, как тело реагирует на алхимию, наполняясь свежей силой. Как уходит из членов усталость.
Голос Дагота продолжал звучать, но Аррайда больше не обращала на него внимания. Пока не столкнулась с ним лицом к лицу. Вернее, лицом к золотой маске, растопырившей лучи, как условное солнышко. Лицо маски было карикатурно круглым, грубой работы, с дырками для глаз, носа и рта. А ниже тело атлета в набедренной повязке, схваченной широким кожаным поясом. Узкие бедра, широкая рельефная грудь… Ворин был божественно красив. И ничуть не состарился за это время.
Зато хорошо отоспался, должно быть.
Какое-то время они оба стояли молча, привыкая, осознавая присутствие друг друга. А потом Нереварин нарушила молчание:
— Сними маску. Я хочу видеть твое лицо.
Серая рука легла поверх ее руки. Вторая потянулась к маске. На какое-то мгновение почудилось, что за ней — знакомое лицо Сул Матуула, он сбросит личину и улыбнется. Но тут Дагот безумно расхохотался, отталкивая Аррайду от себя.
— Азура! Старая стерва! Старая божественная стерва. А уж как посмеется Альмалексия, тебя увидев! А может, в этом облике ты ей больше понравишься! Западала же она на безусого мальчишку-стихоплета Вивека! А у тебя теперь тоже — ни усов, ни бороды… Альма знала, как меня влечет к тебе. Больше, чем друзья, больше, чем братья. Мы никогда не переступили границу, но она все равно стервенела от ревности. Стареющая крашеная баба, мечтавшая остаться молодой. Вечно! Ты же не помнишь этого. Я чувствую, что ты все забыл…а.
— Перестань.
— Перестать… что? Напоминать тебе об их предательстве? И… о твоем?.. А Сота Сил всегда находился в стороне, — продолжал Дагот, раскачиваясь из стороны в сторону. — Возился со своими железками, ублажал Кагренака. Все ждал, что ему откроется высшая мудрость. А потом просто решился ее украсть. Он первым сказал нам, что сможет управиться с «Инструментами». Считай, война началась из-за него.