— Госпожа Элберт…
— Эдвина. Ты веришь в нее?
— Да ну вас! — магичка стряхнула руки вождя и хаджита и стала помогать аптекарю увязывать дорожные мешки.
— Послушай, — Черрим наклонился к Аррайде, сверкая золотыми глазищами. — А в воду ты его можешь заманить?
— Не знаю.
— Кажется, идея Лина прогуляться под водой была не такая уж глупая.
— Да уж, — подняла голову Эдвина. — И огрести молнией в спину. Любимое заклинание упыря, между прочим.
— Да, — поскреб баки хаджит, — это я не подумал. Но веселую компанию из четырех упырей лучше щемить по-одному. Так что я все-таки рискну шкурой. Попытаюсь их утопить.
И стал выбираться из сверкающей кирасы.
— Давай, Эдвина, лапушка, накладывай заклинания. Быстроплавания, водяного дыхания…
— Тебе плавники Рейноса или воздушный пузырек Дайнара?
— Плавники, вот ужас-то! — Черрим шутливо передернул плечами. — А в чем между ними разница?
— Ну, рассуждая академически, воздушный пузырек держится дольше, но быстрее с ним не поплывешь…
— Надеюсь, плавники не растут, — Черрим закатил глаза, — ну, там…
Эдвина шлепнула кота свитком. Аптекарь забулькал.
— Это он сейчас. Представляете? А что будет, когда мы полезем в нору к Даготу? Страшно вообразить!
— Если вы не заткнетесь, — пригрозила магичка сухо и обиженно, — я вам плавники на язык наколдую.
Зашуршал и с хлопком исчез в воздухе пергамент, выпуская заклинание.
— Ну, кого еще обработать?
— Сам справлюсь, ерунда! — Черрим глубоко вдохнул и мягким прыжком ушел в воду.
— Провожу-ка я его под невидимостью. И что там нужно для хождения по воде? Туманные тапочки Селин?
Тьермэйлин растворился не хуже пергамента. Лишь легкие шлепки по воде отметили его дорогу.
— По-одиночке люди как люди, — бурчала Эдвина, — но когда вместе соберутся… Никакой серьезности.
Аррайда присела на корточки, глядя вдоль теряющегося в мерцании фарватера.
— Надо было мне с ними пойти.
— Находишься еще, — магичка вздохнула. — Не последний бой в твоей жизни. И не страшный самый.
Сул-Матуул кивнул с одобрением.
— Это… правильно, но… — Аррайда помедлила, подбирая слова, — как-то несправедливо. Посылать других в бой и оставаться в стороне.
— Зато ты понимаешь, что такое отвечать за своих людей. Я тоже должен быть со своим племенем, когда решается его судьба.
— Возможно, — отозвалась Эдвина, — его судьба решается не в стойбище, а здесь.
— Так я и сказал Нибани. Ох, и сердилась же она…
— Она вообще суровая, правда?
— Провидица тоже чувствует ответственность за других. А Черрим… он справится. И вместе — мы бы наделали шума.
— Справится, да. Но Лин — обычный ап…
Наемница осеклась на полуслове. Почему-то вспомнилось, как они с Тьермэйлином проникли в поместье Ралена Хлаало… И нападение на Клуб Совета в Балморе. Вряд ли простые аптекари столь бурно проводят время. Да и не всех берут в «клинки».
Серая свеча на ветру. Когорун. Продолжение
Черрим сидел, обсыхая, на каменном бережке, бултыхая в воде мосластыми ногами с налипшей шерстью и, ухмыляясь, нудил, поглядывая на Эдвину:
— Разве я прошу невозможного? Всего-то булку. Свежую. С хрустящей корочкой. И кувшин мацта. Хотя бы кружку! С шапкой пены. И присолить, чтобы лопалась…
— Угу, — склонив голову к плечу, хмыкала бретонка. — Несусь, роняя туфельки и свитки заклинаний.
— Разве я не заслужил? — золотыми глазищами уставился на нее кот. — Я стянул упырей и притопил так изящно, что они даже «буль» не сказали! Вон, аптекарь может подтвердить.
— Могу, — вытираясь подолом мантии, согласился Лин. — Черрим, если тебе нужна булка, могу дать сухарей. А зелья глотать после пива не советую. И горько, и наружу полезут. Хм.
— Это дело принципа!
— Это кто-то ведет себя, как младенец, и время тянет.
Черрим отжал баки и произнес сурово:
— Тяну. Вот и хочу насладиться напоследок, мало ли что нас там ждет, — и перевел взгляд на зелейщика: — Давай твои сухари.
Сул-Матуул склонился над сидящей поодаль Аррайдой. Накрыл ее запястье ладонью в латной рукавице.
— Знаешь, что меня в тебе удивляет? Ты держишься в стороне, ты почти не лезешь в разговоры. Но ты скрепляешь всех, как цемянка скрепляет камни в ограде.
Аррайда порадовалась, что уже надела шлем, и не видно, как она краснеет.
— Что у нас с тем подводным куском дороги? — окликнула она Черрима. Хаджит поспешно проглотил сухарь и закинул в рот крошки.