-Что тебе надо? - вскричала Ольга с ненавистью, когда он поднял руку, чтоб поправить прилизанную прическу.
Брови немца вдруг взметнулись вверх, будто он ее услышал. Он быстро плотоядно облизнулся и сделал шаг к нам. Ольга взвизгнула и инстинктивно спряталась за Варвару.
-Чего это он? – зашептала она хрипло.
Звук жизни за стеклом появился внезапно и оглушил нас.
Был хрустально ясный день, какими славиться ранний октябрь. Дворец уже занимали немцы. Стучали молотки, наверно, забивающие ящики, в которых захватчики отправляли в Германию то, что сумели найти, раздавались одинокие выстрелы, сопровождаемые смехом немецких солдат. Это, наверно, в казармах упражнялись солдаты и стреляли в мраморные скульптуры… Немецкая речь неслась быстрой скороговоркой.
-Этот штурмбанфюрер барон Эберхард фон Кюнсберг, только что прибывший из Берлина, - вдруг сказала Варвара невыразительно. Перевод давался ей легко. – Ему докладывают, что все готово и люди ждут его на плацу. О чем это они, дамы?
Барон склонил голову набок, разглядывая золотое обрамление зеркала, даже поскреб ее длинным ногтем, но тут его позвали, поэтому он еще немного постоял и ушел. Мы вздохнули с облегчением.
Дворец быстро опустел. Похоже, всем было велено слушать берлинского посланника.
-Я тоже хочу узнать новости, - неожиданно влезла с инициативой Ольга. Меня поразило ее ожесточившееся лицо. Она содрала верхнюю юбку свадебного платья, оставшись в корсете и комбинации. – Ирина, не знаете, наши, ну, советские войска, убьют этого мерзкого прилизанного типа, посланника из Берлина?
-Не знаю! Такого я нигде не встречала! Вернемся в наши дни, обязательно в интернете посмотрим. Может быть, остались чьи-нибудь воспоминания! Не может быть, чтобы ничего не было! Подобный ужас никогда не забудегшь!
-Я и не знала, что нацисты такие отвратительные были. В кино они другие, вполне нормальные, даже обаятельные. А от этого чем- то мертвым веет, просто мороз по коже.
-Жаль, что я не умерла вовремя, - прошептала Варвара горестно. – Уж лучше смерть, чем наблюдать весь этот ужас. Моя подруженька, давно почившая Ниночка Вырубова, сошла бы с ума, расскажи я ей, что тут приключилось в императорском дворце спустя сто лет после нас!
Мы долго стояли у окна в парк и наблюдали, как немцы в черной форме сгоняли на специально оборудованную площадку перед ступенями дворца местных жителей, строили солдат из казарм. Охрана с автоматами застыла с бессмысленными лицами по периметру плаца.
Новоприбывший вышел вперед. Он долго говорил, обращаясь к солдатам своей армии (по словам Варвары, уверял их, что победа близка), а потом подозвал старика из первого ряда переводить речь для русских. Старик-немец подчинился, и голос его громко и мрачно зазвучал в осеннем ясном хрустальном воздухе.
-Приказ германского командования. Вы должны сказать, где вы спрятали Янтарную комнату. Та комната, которую мы отправили в Кенигсберг, не есть настоящая. Сами признавайтесь или г-н барон Кюнсберг имеет методики, которые заставит вас сказать.
- горько пожалела, что все это вижу. Потому что оба научных сотрудника, которым доверили комнату, были здесь, среди толпы. Я их узнала. Бледные, худые, изможденные, они молча глядели перед собой.
-Не волноваться, что с Комнатой будет! В коллекции г-на барона есть польский коронационный меч «Щербец», сабля короля Стефана Батория, золотая сабля Барклая де Толли. Г-н барон ученый. Его штаб по защите произведений искусства в прифронтовой полосе, подчиняется Оперативному штабу рейхсляйтера Розенберга. Вы можете смело передать ему ценности, они не будут уничтожены.
-Уничтожены! Уничтожены! Уничтожены!– эхом покатилось по мертвому парку, изрытому воронками, с растрепанными поникшими хризантемами, засыпанными мусором, вырванными и брошенными тут же засохшими кустами роз. Вороны, гнездившиеся на ветвях иссеченных пулями кленов, испуганно загалдели.
-Вот гад недоделанный! – вырвалось у Ольги.
Барон Кюнсберг засмеялся, и (я похолодела!) ткнул белой перчаткой в лицо одного из тех, кому была поручена Янтарная комната.
-Ты! Я тебя вижу насквозь. Тебе поручили спрятать комнату и лгать мне. Говори, а то пытка и смерть! Смерть страшная, а ты молод. Никакие камни не стоят твоего будущего! Никто не узнает, что ты предал своих. Все эти русские люди все равно умрут, и никто не сможет раскрыть тайну нашей дружбы. Я подарю тебе дворец в Мюнхене и оперную певицу.